Ревизор
Николай Васильевич Гоголь
Краткое изложение
Читается примерно за 9 минут
Сочинения
282 сочинения
Главные герои
И их характеристика
«Развитие образа Хлестакова в черновых редакциях комедии»
Сочинение
Но в первой и во второй черновых редакциях комедии у Хлестакова еще недостаточно выявлены и типические, и общечеловеческие черты. В монологе Осипа (второе действие) Хлестаков наделен чертами мелкого жулика: «извозчиков надувает» . В одном из вариантов второй редакции добавлено: «в картишки надувает» (затем вычеркнуто). В последующих редакциях это отсутствует. В первой черновой редакции Хлестаков сам откровенно досадует на то, что не может смошенничать: «хоть бы кондитерские были, то можно было бы еще перехватить того-сего и выйти, не плативши» .
Это преднамеренное мелкое жульничество несомненно нарушает то представление о Хлестакове, которое возникает в печатном тексте «Ревизора». В первом издании Хлестаков лишен черт мелкого жульничества. Он сам по себе не мошенник. Однако, превращенный чиновниками в важное лицо, он преображается и, сам не зная как, начинает играть роль такого лица, т. е. становится и вралем, и надувалой, и мошенником. Чиновники подсказывают ему даже темы для разговоров: «Они сами как бы кладут ему всё в рот и создают разговор. Он чувствует только то, что везде можно хорошо порисоваться, если ничего не мешает» (IV, 117).
В первой черновой редакции, а частично и во второй Хлестаков — мелкий, изворотливый, в какой-то степени жуликоватый вертопрах, мальчишка, напоминает традиционного комедийного хвастуна. Таким выглядит” он во втором действии — в беседе с тородиичим. Сцена эта была сначала написана Гоголем в традиции водевиля или старинной комедии, где каждый из беседующих принимает другого не за то лицо, каким тот является. В черновых редакциях этого явления (VIII) второго действия Хлестаков выглядит обыкновенным трусом и хвастуном:
«…Я…я…Ему…Я заплачу… Меня вы не имеете права… Я имею вид… Я вам и подорожную… Я чиновник. Я губернский секретарь… Я служу по министерству финансов. Я… меня представят скоро к ордену… Ей богу, не поддаваться… Я буду жаловаться на вас министру» (/7, 164). С некоторыми вариантами это остается и во второй редакции (77,271).
В первом издании в этом явлении второго действия традиционные комедийные черты сохраняются, каждый из беседующих принимает другого не за того, кто он есть на самом деле, но сам Хлестаков просто испуган, боится. В редакции первого издания он еще выпаливает фразу. «Меня сам министр знает…» (77, 397).
О том, как изменил Гоголь VIII явление второго действия в третьем издании, см. настоящий «Комментарии», стр. 157-158.
Большой переработке подверглась и сцена вранья. В черновых редакциях были места, говорившие об успехах Хлестакова в свете, у дам. В печатных редакциях они заменены рассказами Хлестакова о своих успехах на государственной службе. Так, например, в VI явлении третьего действия во второй редакции был рассказ Хлестакова Анне Андреевне о его поведении в светской гостиной: «Приезжаю я в лучшее общество. Ну, становлюсь в первую пару. Вдруг один из этих молодчиков, знаете, этакие из числа фонфаронов. Только он, смотрю, наступил мне на самую ногу. Извините, говорит, что не каблуком; а я тут же, поворотившись, хлоп его по щеке: извините, говорю, что не кулаком. И он после это(го) знаете, так сконфузился, присел в уголку и уж ни с кем не тан-цовал. [Да] А после говорит уж мне граф Ивелич: Ну, ты, братец, его хорошо отделал» (77, 357—358).
Во второй черновой редакции в сцене вранья был рассказ Хлестакова о случае в гостинице с куропаткой: «А какой странный со мною анекдот случился во время проезда в гостинице…» (77, 292—293).
О Хлестакове у Гоголя мелькало множество, порой даже неожиданных мыслей. Так, например, в рассказе Хлестакова о влюбившейся в него графине, приславшей за ним великолепную карету (IV, 357), заметно сходство со сновидениями художника-романтика Пискарева («Невский проспект»). Романтическая мечта художника, опошленная Хлестаковым, приобретает иной характер. На фоне восклицания, которое вырвалось у Пискарева (или самого автора) : «О, как отвратительна действительность! Что она против мечты?» (Ш, 27), — особенно видна мизерность Хлестакова, повествующего о своих победах у графини (IV, 357-358).
Все вставные эпизоды, анекдоты в монологах Хлестакова в печатных изданиях отбрасываются Гоголем. В процессе работы возрастает значение и углубляется содержание темы уездного города. И здесь конкретные, но нехарактерные детали снимаются. Этим, по всей вероятности, объясняется исключение из второй черновой редакции слов городничего: «Проклятые обыватели домов насыпали такие навозные кучи под окнами, как будто селитренные бурты» (IV, 142-143).
Гоголь избегает конкретных названий, исключает все то, что является принадлежностью определенного края, местности, города. Он говорит о характерном для всей страны. В своих путешествиях по русским дорогам, в какую бы сторону он ни ехал, Гоголь видел похожие один на другой города (губернские или уездные—безразлично), тот же порядок. Убирая детали и частности, Гоголь подчеркивал, что городишко, о котором он рассказал в своей комедии, такой же, как и другие. Так, например, в первой черновой редакции есть указание, что город, где происходит действие «Ревизора», находится на Украине. Гоголь несомненно знал жизнь украинских губернских городов лучше, чем других.
Это преднамеренное мелкое жульничество несомненно нарушает то представление о Хлестакове, которое возникает в печатном тексте «Ревизора». В первом издании Хлестаков лишен черт мелкого жульничества. Он сам по себе не мошенник. Однако, превращенный чиновниками в важное лицо, он преображается и, сам не зная как, начинает играть роль такого лица, т. е. становится и вралем, и надувалой, и мошенником. Чиновники подсказывают ему даже темы для разговоров: «Они сами как бы кладут ему всё в рот и создают разговор. Он чувствует только то, что везде можно хорошо порисоваться, если ничего не мешает» (IV, 117).
В первой черновой редакции, а частично и во второй Хлестаков — мелкий, изворотливый, в какой-то степени жуликоватый вертопрах, мальчишка, напоминает традиционного комедийного хвастуна. Таким выглядит” он во втором действии — в беседе с тородиичим. Сцена эта была сначала написана Гоголем в традиции водевиля или старинной комедии, где каждый из беседующих принимает другого не за то лицо, каким тот является. В черновых редакциях этого явления (VIII) второго действия Хлестаков выглядит обыкновенным трусом и хвастуном:
«…Я…я…Ему…Я заплачу… Меня вы не имеете права… Я имею вид… Я вам и подорожную… Я чиновник. Я губернский секретарь… Я служу по министерству финансов. Я… меня представят скоро к ордену… Ей богу, не поддаваться… Я буду жаловаться на вас министру» (/7, 164). С некоторыми вариантами это остается и во второй редакции (77,271).
В первом издании в этом явлении второго действия традиционные комедийные черты сохраняются, каждый из беседующих принимает другого не за того, кто он есть на самом деле, но сам Хлестаков просто испуган, боится. В редакции первого издания он еще выпаливает фразу. «Меня сам министр знает…» (77, 397).
О том, как изменил Гоголь VIII явление второго действия в третьем издании, см. настоящий «Комментарии», стр. 157-158.
Большой переработке подверглась и сцена вранья. В черновых редакциях были места, говорившие об успехах Хлестакова в свете, у дам. В печатных редакциях они заменены рассказами Хлестакова о своих успехах на государственной службе. Так, например, в VI явлении третьего действия во второй редакции был рассказ Хлестакова Анне Андреевне о его поведении в светской гостиной: «Приезжаю я в лучшее общество. Ну, становлюсь в первую пару. Вдруг один из этих молодчиков, знаете, этакие из числа фонфаронов. Только он, смотрю, наступил мне на самую ногу. Извините, говорит, что не каблуком; а я тут же, поворотившись, хлоп его по щеке: извините, говорю, что не кулаком. И он после это(го) знаете, так сконфузился, присел в уголку и уж ни с кем не тан-цовал. [Да] А после говорит уж мне граф Ивелич: Ну, ты, братец, его хорошо отделал» (77, 357—358).
Во второй черновой редакции в сцене вранья был рассказ Хлестакова о случае в гостинице с куропаткой: «А какой странный со мною анекдот случился во время проезда в гостинице…» (77, 292—293).
О Хлестакове у Гоголя мелькало множество, порой даже неожиданных мыслей. Так, например, в рассказе Хлестакова о влюбившейся в него графине, приславшей за ним великолепную карету (IV, 357), заметно сходство со сновидениями художника-романтика Пискарева («Невский проспект»). Романтическая мечта художника, опошленная Хлестаковым, приобретает иной характер. На фоне восклицания, которое вырвалось у Пискарева (или самого автора) : «О, как отвратительна действительность! Что она против мечты?» (Ш, 27), — особенно видна мизерность Хлестакова, повествующего о своих победах у графини (IV, 357-358).
Все вставные эпизоды, анекдоты в монологах Хлестакова в печатных изданиях отбрасываются Гоголем. В процессе работы возрастает значение и углубляется содержание темы уездного города. И здесь конкретные, но нехарактерные детали снимаются. Этим, по всей вероятности, объясняется исключение из второй черновой редакции слов городничего: «Проклятые обыватели домов насыпали такие навозные кучи под окнами, как будто селитренные бурты» (IV, 142-143).
Гоголь избегает конкретных названий, исключает все то, что является принадлежностью определенного края, местности, города. Он говорит о характерном для всей страны. В своих путешествиях по русским дорогам, в какую бы сторону он ни ехал, Гоголь видел похожие один на другой города (губернские или уездные—безразлично), тот же порядок. Убирая детали и частности, Гоголь подчеркивал, что городишко, о котором он рассказал в своей комедии, такой же, как и другие. Так, например, в первой черновой редакции есть указание, что город, где происходит действие «Ревизора», находится на Украине. Гоголь несомненно знал жизнь украинских губернских городов лучше, чем других.
Другие сочинения по этому произведению
"Сборный город всей темной стороны" (По комедии Н. В. Гоголя "Ревизор") Сцена вранья Хлестакова (Анализ сцены из III действия комедии Н.В.Гоголя "Ревизор") "На зеркало неча пенять, коли рожа крива" (эпиграф и сюжет комедии Н. В. Гоголя "Ревизор") Ревизор "Ревизор" — сатира на крепостническую Русь Авторская характеристика Хлестакова Афоризмы городничего в комедии