«Гротеск как ведущий художественный приём в «Истории одного города» М.Е.Салтыкова-Щедрина»

Салтыков-Щедрин — оригинальный писатель русской литературы, занимающий в ней особое место. Он был и остаётся крупнейшим мастером социального обличения. Щедрин был великим мастером художественного преувеличения, заострения образов, фантастики и сатирического гротеска, то есть такого фантастического преувеличения, которое показывает явление реальной жизни в причудливой невероятной форме, но позволяет раскрыть их сущность.

Каждый образ градоначальника в романе создаётся с помощью гротеска. Подобную характеристику градоначальников историк-сатирик начинает с 1762 года, когда в Глупов был прислан на градоначальничество Дементий Варламович Брудастый. Он образец такого гротеска. При первом же появлении этот герой «пересёк уйму ямщиков» и ошеломил представлявшихся ему чиновников возгласом: «Не потерплю!». Свою программу он выразил следующими словами: «Натиск и притом быстрота, снисходительность и притом строгость». При Брудастом «хватали и ловили, секли и пороли, описывали и продавали». Это продолжалось до тех пор, пока не оказалось, что у градоначальника вместо головы был органчик, сделанный Винтергальтером и выговаривающий два слова: «разорю» и «не потерплю».

Поставив на место головы градоначальника примитивный инструмент, сатирик представил в убийственно-смешном виде тупость и ретивость царского сановника. Отвечая на упрёки в «преувеличении», Щедрин писал: «Ведь не в том дело, что у Брудастого в голове оказался органчик, наигрывавший романсы: „Не потерплю!“ и „Разорю!“, а в том, что есть люди, которых всё существование исчерпывается этими двумя романсами. Есть такие люди или нет?»

С помощью такого же приёма автор описывает и расстройство музыкального инструмента, когда Органчик мог произнести только: «Плю …». Брудастый принуждён был отправить голову для исправления в Петербург. При доставке её обратно в Глупов ямщик, услыхав, что голова отчётливо произнесла «разорю», выбросил её в ужасе на дорогу. В Глупове, оставшемся на некоторое время без начальника, появились самозванцы, и началась смута.

Следующий правитель Глупова — Прыщ Иван Пантелеич — имел привычку «каждую ночь уходить спать на ледник». Потом обнаружилось, что он, вместо обыкновенной, имел фаршированную голову, которую с большим аппетитом съел предводитель дворянства. Но прежде чем это случилось, глуповцы успели насладиться покоем, ибо фаршированная голова оказалась несравненно пригоднее для развития самоуправления глуповцев. Прыщ позволил им жить, как они хотят, и даже громогласно объявил, что в невмешательстве в обывательские дела и заключается вся сущность администрации.

Образ Фердыщенко, любителя путешествовать, обрисован писателем гротескно. Вся его свита состоит из денщика и двух солдат инвалидной команды. Толпа, встречающая Фердыщенко, насчитывает четыре человека, а вместо торжественной музыки раздается звон тазов и бубна. «Дары», преподнесённые глуповскому путешественнику счастливым населением, заключаются в осетровой тушке средней величины и куске ветчины.

Каждая деталь гротескной картины, нарисованной Щедриным, каждый поворот действия строго продуман и несут серьёзную сатирическую нагрузку.

Намерения Фердыщенко посетить сначала один угол выгона, потом — другой, а после этого очутиться в середине отражала реальные маршруты высоких путешественников, в которых предусматривалось посещение как окраин страны, так и её «середины», то есть Москвы.

Главным пунктом программы Фердыщенко становится обед. Еще перед закуской глуповский градоначальник пропускает «три чарки очищенной». Съевши первую перемену, он «опять выпил два стакана». Затем последовала вторая перемена и т. д. После этого градоначальнику перекосило рот. Так бесславно, во время торжественного обеда, устроенного в его честь, скончался от обжорства глуповский градоначальник Фердыщенко.

Нарисованная Щедриным гротескная картина фантастических вояжей Фердыщенко носит обобщающий характер. Так, например, известно, что Александр I скончался во время одного из своих многочисленных путешествий.

Угрюм-Бурчеев — это монументальный гротескный образ, представляющий собой ту галерею градоначальников, которые удостоены развёрнутого описания. Образ человекоподобный по внешности и глубоко античеловеческий по сути. При его создании Щедрин использовал целую совокупность гротескных приёмов и средств. В этой странной фигуре есть нечто и от вещи («это мужчина с каким-то деревянным лицом»), и от зверя («его представление о простоте не переступало далее простоты зверя, обличающей совершенную наготу потребностей»), и от образов «нечистой силы» («недаром молва присвоила ему название сатаны»), и от механизма («страстность была вычеркнута из числа элементов, составляющих его природу, и заменена непреклонностью, действовавшую с регулярностью самого отчётливого механизма»).

Сатирик создал гротескный образ «мрачного идиота», столь же гиперболизированный, как и упоминаемый портрет его на фоне пустыни, «посреди которой стоит острог, сверху, вместо неба, нависла серая шинель…». Герой имеет обыкновение спать на голой земле, есть сырое лошадиное мясо, часами маршировать в одиночку, подавая самому себе команды. В его фигуре и поступках доведены до крайности «виртуозность прямолинейности», страсть к уравнительности, готовность «взять в руки топор и помахивая этим орудием творчества направо и налево, неуклонно идти, куда глаза глядят».

Таким образом, гротеск — один из основных приёмов в раскрытии образов «Истории одного города».