«Женские образы в романе Гончарова «Обрыв»»

Одним из самых удавшихся Гончарову в «Обрыве» женских образов была бабушка, которой писатель придает громадное значение в романе. В первоначальном замысле романа Татьяна Марковна была заурядной помещицей-провинциалкой, отличавшейся лишь житейской непосредственностью. Но в ходе работы над «Обрывом» Гончаров, не скрывая недостатков бабушки, стал относиться к ней с большой симпатией. В русской литературе 40-70-х годов часто встречается образ жестокой и тупой помещицы-крепостницы. Татьяна Марковна, хотя и управляла имением «деспотически и на феодальных началах», далека от такого типа. Ее крестьянам живется неплохо, и никто не испытывает у нее барского произвола, характерного для многих крепостников. Бабушка строго придерживается старых патриархальных обычаев, она властная помещица, и Гончарову явно не нравятся ее крепостнические привычки. Но другие ее нравственные качества вызывают одобрение писателя.

У нее отзывчивое сердце, полное забот о ближних, большой житейский опыт. В образе бабушки Гончарову «рисовался идеал женщины вообще, сложившийся при известных условиях русской жизни». В 1881 году Гончаров писал П. А. Валуеву: «В бабушке отразилась сильная, властная, консервативная часть Руси, которой эта старуха есть миниатюрная аллегория. Она идет вперед медленно, с оглядкой, нехотя уступая времени, но идет потому, что, несмотря на старые вековые свои привычки, она честна и практически мудра, и знает, что – ни стоять, ни назад идти нельзя».

…Тихо, размеренно идет жизнь в Малиновке – «царстве» бабушки. Она «мудро и счастливо управляла маленьким царством». И казалось, ничто не может нарушить тишины и покоя. Та же тишина «медленно ползущей жизни» царит и в соседних поместьях. «Все то же, что вчера, что будет завтра», говорит Райский. Как в Обломовке! Но в этом царстве «сна» идет процесс «пробуждения».

В уснувшей Малиновке, где так сильны патриархальные устои, еще господствует бабушка с ее патриархальной моралью, с ее «правдой». Это «справедливая, мудрая, нежнейшая женщина в мире, всех любящая, исполняющая так свято свои обязанности, никогда никого не обижавшая, никого не обманувшая, всю жизнь отдавая другим». Так говорит о бабушке Вера.

Когда Райский в свои студенческие годы приехал в Малиновку, бабушка показалась ему красавицей. И действительно: она вся наполнена внутренней красотой. Она в высшей степени честная и прямая натура. Без колебаний выгоняет Татьяна Марковна влиятельного губернского чиновника за его высокомерие и грубые крепостнические замашки.

В молодости она пережила драму, подобную драме Веры. Прошло много лет, и вот теперь «старая правда», бабушки, олицетворяющая «консервативную Русь», терпит поражение в борьбе с мыслящей, свободолюбивой Верой. Житейская мудрость бабушки рушится перед всепобеждающей силой подлшгаой страсти. Татьяна Марковна, переживая драму Веры, сама понимает, что старые устои терпят крушение и что жизнь уже идет по новому пути.

Образ бабушки, несомненно, идеализирован Гончаровым. Теперь писателю стало жалко уходящей в прошлое Обломовки, и он показывает поэтические черты старой обломовской жизни, проникновенно передает поэзию старой барской усадьбы, которую еще не затронул складывающийся в России буржуазный строй жизни.

Бабушкин мир в романе противопоставлен «большому свету» столицы с его пороками – ханжеством, высокомерием, бездушным, холодным аристократизмом. Цель жизни Аянова – чин тайного советника и спокойная служба с большим окладом. Все равно, где служить, лишь бы ничего не делать, «а там, волнуйся себе человеческий океан, меняйся век, лети в пучину судьба народов, царств – все пролетят мимо него…» Для Беловодовой характерна «великосветская замкнутость, замуровавшаяся в фамильных преданиях рода», в приличиях тона, – словом, в аристократическо-обломовской неподвижности. На создание образа Софьи Беловодо-вой, красивой самовлюбленной женщины, оказала влияние Елизавета Толстая, которой, как мы писали выше, одно время был увлечен Гончаров.

По мысли Гончарова, Штольц в «Обломове» был олицетворением нового, нарождающегося класса буржуазии, человеком, умеющим жить, знающим, чего он хочет в жизни. Романтика труда приходит на смену бездейственной, праздной романтике. Эта мысль Гончарова была прогрессивной, отвечала духу времени. Но воплощение ее оказалось неудачным. Штольц был далек от идеала русского общественного деятеля. В нем много было фальшивого, надуманного. Его духовную ограниченность, игнориров
ание общественных интересов понял в конце концов и Гончаров. Недаром Штольца-деятеля мы представляем лишь по рассказам.