«Александр и Петр Иваныч Адуевы в романе «Обыкновенная история»»

Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянинромантик. и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. «Один восторжен до сумабродства, другой до ожесточения», говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже. Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии «ума» и «сердца». Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что «век» ее «заел» , по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч. К числу этих замечательных образов следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку. Дочь несколькими шагами впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним ми ром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует.

Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый , простой, обыкновенный юноша, каких везде куча. И она приняла бы его, вышла бы замуж и все пошло бы обычным ходом. Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала , немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала , что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них ни кто не знает , да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери. Но тут и кончилась эта эмансипация. Она сознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения. «Обыкновенная история» сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В «Обыкновенной истории» в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.