«Начало романа М. А. Булгакова «Белая гвардия» (анализ 1 гл. 1 ч.)»

Внимание и признание широкого круга читателей М. А. Булгаков начал завоевывать в начале семидесятых годов двадцатого века. Книги его читали тайком, хотя официального запрета на них не было.

Судьба писателя была трудной, но исключительно счастливой. Роман «Белая гвардия» - одно из значительнейших произведений писателя. Он начал публиковаться в 1925 году в журнале «Россия».

В роман автор включил много биографических моментов и, наверное, именно поэтому относился к нему по-особенному, иначе, чем к другим своим произведениям.

Следует обратить внимание на эпиграф к первой части «Белой гвардии». Автор приводит здесь цитату из «Капитанской дочки» А. С. Пушкина, книги, которая неоднократно упоминается в этой главе. Сразу вспоминаются кровавые времена пугачевщины, описанные в «Капитанской дочке». Проводя параллели и соотнося слова, вынесенные в эпиграф, со временем действия в «Белой гвардии», мы понимаем, что речь пойдет совсем о других Пугачевых, современных, образованных и с совершенно другими целями. Но, несмотря на это, Булгаков подчеркивает этими же несколькими строками свою связь с классикой, а именно — с историзмом А. С. Пушкина. У автора в романе есть четкое разделение политических сил, главных действующих героев романа, четкое разведение их целей. И уже по названию романа, если знать, к какому времени относится действие, становится ясно, что будут и другие, им противоположные силы.

Есть точное указание на время происходящего — 1918 год, послереволюционный, который был «велик и страшен». Дается описание двух планет — Венеры и Марса. Венеру Булгаков нарекает «пастушеской», Марс — «красным, дрожащим». Тем самым он подчеркивает не только противостояние, но и сосуществование двух сил — рабочей, спокойной и мирной, и революционной.

А далее автор знакомит нас с семьей Турбиных. Их дом, уклад жизни — все в духе того времени, когда они были воспитаны, счастливого времени. Мать похоронили тогда, когда, казалось бы, должна была начаться жизнь беззаботная, семейная — дочь Елена повенчалась с капитаном Сергеем Ивановичем Тальбергом, из долгих походов вернулся старший сын Алексей Васильевич Турбин.

Географические и местные названия точны, что указывает на возможную реальность истории, делает ее более жизненной, а оттого — более эмоционально воспринимаемой читателем. Немногим позднее мы узнаем, что есть еще Анюта, выросшая в доме Турбиной, и Николка — младший сын в семье. Он не понимает, зачем надо было отнимать мать сейчас, когда вся семья в сборе. Также он тогда еще не понимал, что все, что ни происходит, — к лучшему. И верно — то, что творится дальше, матери их было бы не пережить.

Потом — совсем недолгое путешествие в прошлое, за много лет до смерти. Дети еще совсем малы. Уютная старинная обстановка в доме — изразцовая печка, часы, непременный запах хвои в конце декабря и цветные свечи на зеленых ветвях ели… Много внимания уделяется описанию часов, которые «жили» в доме Турбиных дольно давно. Они били каждые на свой лад, и казалось, что если они перестанут бить, то в жилище станет совсем скучно. Одни из часов, купленные некогда отцом, пережили его самого, под их бой выросли все дети. Часы бессмертны, к счастью.

Много внимания уделяется вещам. Используется прием характеристики героев через обстановку, их окружающую. Не говорит Булгаков о том, как, когда и в каком духе воспитаны Турбины. Он лишь описывает их дом, и все становится ясно. Писатель легко вводит читателя в то время, когда происходит действие романа, «окружая» его вещами, «обитающими» в доме героев. Все описания реалистичны и детальны. Название Города не сообщается, но уже в самом начале ясно, что речь пойдет о Киеве.

Мать умерла и завещала Елене лишь одно — жить дружно. Но как можно жить дружно, просто жить, в такие времена? Елена, Алексей и Николка еще совсем молоды, а с севера уже дуют холодные ветра, земля погромыхивает под ногами. Этот страшный восемнадцатый год идет к концу, и не известно никому, что готовит следующий, хотя все прекрасно знают, что хорошего — ничего…

У первой части есть еще один эпиграф: «И судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими…». Он взят из Откровения Иоанна Богослова, а проще — «Апокалипсиса». Прочитав в начале повествования эти строки, невольно вспоминаешь их позже. В конце первой главыы отец Александр зачитывает вслух Алексею, ищущему у него утешения после смерти матери, слова «Третий ангел вылили чашу свою в реки и источники вод; и сделалась кровь». Такая кольцевая, замкнутая композиция начала романа неслучайна — автор возвращает читателя к осмыслению строк, процитированных в ее начале. Так, как бы сообщив двумя эпиграфами основную тему, пронизывающую все произведение, автор признает великую силу этой книги — «Апокалипсиса».

Манера повествования Булгакова глубоко символична. Весь роман, даже такая небольшая его часть — первая глава, пронизана образами-символами, образами-загадками: «Давно уже начало мести с севера, и метет, и не перестает, и чем дальше, тем хуже». Понятно без всяких объяснений, что говорится о грядущем неотступно будущем, будущем не лучшем, будущем страшном: «Упадут стены, улетит встревоженный сокол с белой рукавицы, потухнет огонь в бронзовой лампе, а Капитанскую дочку сожгут в печи». Напоминает пророчество все из того же «Апокалипсиса», но более приближенного к жизни наших героев, написанного как будто специально для их семьи. Также слышна явная тревога Булгакова за судьбу пушкинского наследия, не только дорогого самому писателю, но и незаменимого для мировой литературы.

Во время разговора с отцом Александром Алексей смотрит в окно: «Ветви в церковном дворе закрыли и домишко священника. Казалось, что сейчас же за стеной тесного кабинетика, забитого книгами, начинается весенний, таинственный спутанный лес». И опять же — предсказание грядущего, спутанного, темного и непонятного, как этот лес за окнами. Ясно, что придется пройти через множество лишений, реки крови и смерть, прежде чем понять и увидеть, что же ждет за темными лесами, тогда, когда перестанет дуть холодный северный ветер, перестанет крутить буран и погромыхивать земля.