«Стихотворение А. С. Пушкина «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» (восприятие, истолкование, оценка).»

В своих сочинениях Пушкин постоянно размышлял о предназначении поэта и природе поэтического творения. Через все его творчество прошла мысль о важной роли поэзии в человеческой жизни («К другу стихотворцу», «Разговор книгопродавца с поэтом», «Пророк», «Поэт», «Поэт и толпа», «Поэту»).

Поэзия понималась Пушкиным как главное условие духовного самоутверждения. Творчество великого русского поэта — постоянная работа над собой, недовольство собой, движение вперед. Пушкин считал себя поэтом и видел в этом труде смысл всей своей жизни.

Он был убежден, что поэт, живущий в определенное время, преломляет в своем творчестве качества этого времени. История принадлежит поэту, творец всегда над сегодняшним моментом и объективно видит все происходящее. Пушкин не сомневался в своем даре.

В августе 1836 года он пишет стихотворение, в котором наиболее полно раскрывает свое отношение к роли поэта в истории. Это стихотворение — «Памятник».

Эпиграфом к стихотворению взята строчка из оды Горация «К Мельпомене» — Exegi monumentum («Я воздвиг памятник»). Эта ода была переведена Ломоносовым, ей подражал Державин в своем стихотворении «Памятник». Она же оказала сильное влияние на пушкинское стихотворение.

В основе произведения лежит метафора уподобления поэзии памятнику. Именно эту метафору и заимствовали у Горация Пушкин и Державин. Подводя итог своему творчеству, поэт говорит о том, что его «памятник нерукотворный», его поэзия останется и после его смерти: «к нему не зарастет народная тропа». И творец останется жить в своих творениях:

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит —

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Пушкин называет свою поэзию «выше…главою непокорной / Александрийского столпа». Александрийский столп - Александровская колонна, памятник Александру I в Петербурге на Дворцовой площади. Известен такой факт из жизни поэта: Пушкин уехал из Петербурга за 5 дней до открытия Александровской колонны, чтоб не присутствовать при церемонии вместе с камер-юнкерами, «моими товарищами». Причина была, конечно, глубже — Пушкин не желал участвовать в прославлении Александра I.

Поэзия, по мнению Александра Сергеевича, более значима, чем любая власть на земле. И все народы «Руси великой» назовут Пушкина свои поэтом. Спустя почти два века после написания этого стихотворения можно с уверенностью сказать, что эта мысль была пророческой.

Четвертая строфа является центральной в смысловом отношении. В ней автор называет самые важные особенности своего творчества. Это своеобразная исповедь поэта о его устремлениях, о задачах, которые он ставил перед своей поэзией:

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в мой жестокий век восславил я Свободу

И милость к падшим призывал.

В первоначальной редакции эта строфа читалась так:

И долго буду тем любезен я народу,

Что звуки новые для песен я обрел,

Что вслед Радищеву восславил я Свободу

И милосердие воспел.

Появление Радищева в первом варианте неслучайно. Пушкин имеет право сказать, что он защищал свободу всю свою жизнь, потому что он много пострадал за свою любовь к правде, за смелость говорить о том, о чем говорить было невозможно: об избавлении от тирании царя.

Последняя строфа представляет собой обращение к музе. И в ней повторяется тема, развитая в стихотворении «Пророк», — тема божественного происхождения поэтического дара. Муза должна быть послушна не хвале и клевете, не тщеславию («не требуя венца»), но «веленью божию».

В стихотворении пять строф. Оно написано разностопным пиррихированным ямбом. Рифма перекрестная, с чередованием мужских и женских окончаний.

Лексика произведения преимущественно высокая, книжная («главою», «вознесся», «тленья», «восславил», «падшим», «дикой»), но есть и нейтральная («памятник», «народная», «чувства»).

Метафоры, использованные Пушкиным в стихотворении, чрезвычайно богаты. Именно поэтому они стали общеизвестными («памятник нерукотворный», «народная тропа», «тленья убежит», «чувства…лирой пробуждал», «не требуя венца»). Поэт использует также эпитеты («жестокий век», «заветной лире»), перифразы («язык», «подлунном мире»), олицетворения («обиды не страшась», «приемли равнодушно»).

Пушкин предвидел бессмертие своей поэзии. Сегодня нельзя встретить ни одного человека, который бы не знал Пушкина. Это ли не мечта любого поэта: обрести вечную жизнь в сердцах людей?