Евгений Онегин
Александр Сергеевич Пушкин
«Почему Ахматова назвала роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин» воздушной громадой?»
Известно, что Анна Ахматова очень любила и ценила творчество
Известны строки поэтессы о романе Пушкина «Евгений Онегин»:
И было сердцу ничего не надо,
Когда пила я этот жгучий зной.
«Онегина» воздушная громада,
Как облако, стояла надо мной.
Почему Ахматова называет это великое произведение «воздушной громадой»? Ю. Манн, один из самых известных советских и русских литературоведов, считает, что это выражение передает художественные особенности романа, который пронизан «этой воздушностью, «исчезаемостью».
Итак, начнем с жанра «Евгения Онегина». Это произведение впитало в себя множество различных жанров, причем один из них плавно перетекает в другой. Жанры переплетаются, образовывая замысловатое наилегчайшее кружево. Так, в «Евгении Онегине» мы находим элементы жанра романа путешествия («Отрывки из путешествия Онегина») и романа воспитания. Кроме того, есть здесь элементы семейственного романа, исторического, романа готического. «Евгений Онегин» — это и сатирический роман-обозрение; светский роман (или повесть) и так далее. Этот список можно продолжить малыми поэтическими жанрами (элегия или эпиграмма), а также романтической поэмой первой четверти XIX века.
Кроме того, «Евгений Онегин» — уникальное произведение по манере повествования. Автор очень легко, вольно, «воздушно» строит его. Складывается ощущение, что роман пишется у нас на глазах. Мы чувствуем, что «Евгений Онегин» тщательно обдумывался автором, что этот роман — результат не одного года раздумий, размышлений, напряженной работы. Но, в то же время, нас не оставляет ощущение сиюминутности, случайности, спонтанности многих элементов произведения. Причем, «ошибки» автора не исправляются им, а как бы даже подчеркиваются («Противоречий очень много, // Но их исправить не хочу…»).
Воздушность роману придает и описание судеб героев, особенно жизни Евгения Онегина. Мы помним, что роман имеет «открытый» финал, то есть автор оставляет своего героя и его дальнейшую жизнь за рамками произведения. Он как бы выпускает его в жизнь, расширяя тем самым рамки романа, растворяя романные границы, сливая свое произведение с самой жизнью. Это позволяет нам говорить о «Евгении Онегине» именно как о «воздушной громаде», подчеркивая, с одной стороны, его легкость, а с другой — монументальность, глобальность, серьезность произведения.
Кроме того, Ю. Манн отмечает, что «само значение жизни в художественном мире романа непостоянно». С одной стороны, она почти призрак, нечто мелкое и малоценное («Её ничтожность разумею // И мало к ней привязан я…»). С другой же — жизнь единственна, незаменима, неотразимо привлекательна. Переход от одного значения к другому так же естественен и незаметен, как и в реальной жизни.
Можно сказать, что стиль романа «Евгений Онегин" — это эмблема жизни. Манн отмечает, что ни в каком другом произведении «перипетии жизни, множественность её значений не запечатлелись так ярко в стилистическом и повествовательном облике».
Воздушность, но и глобальность «Евгения Онегина» выражается, на мой взгляд, так же и в том, что этот роман стал предвестием множества направлений и произведений как 19-го, так и 20 века. Его отдельные элементы проникли в стиль русского реалистического романа середины 19 века (И.С. Тургенев, например). Кроме того, «Евгений Онегин» стал опорой для новаторских направлений 20 века (модернизм).
Таким образом, роман
На мой взгляд, это совершенный образец для подражания, служащий учебником не только для читателей, но и для молодых писателей.
Другие сочинения по этому произведению
«Евгений Онегин» — роман в стихах. Автор в системе художественных образов романа. «Милый идеал» Татьяны Лариной (по роману