«Реализм в творчестве А. Куприна (на примере «Гранатового браслета»)»

В начале 20 века в русской литературе становятся ощутимыми достижения писателей критического реализма, среди которых Л. Н. Толстой, А. П. Чехов, В. Г. Короленко создавшие лучшие свои произведения, темой которых были идейные искания интеллигенции и «маленький» человек с его повседневными заботами. Кроме того, в эти годы приобретают всероссийскую известность писатели-реалисты нового поколения: В. Вересаев, А. Серафимович, И. Бунин, Н. Телешов, А. Куприн и другие, входившие в литературный кружок «Среда», созданный в то время в Москве Телешовым. В связи с распространением неоромантизма, в реализме появились новые художественные качества, отражающие действительность.

Влияние Чехова, Горького и особенно Л. Н. Толстого сказалось на творчестве А. И. Куприна. Художник правдивый и жизненно-конкретный, писавший только о том, что он сам видел, пережил и перечувствовал, Куприн обращался своим творчеством к широкой аудитории, в центре его произведений обычно «средний» русский интеллигент — труженик, совестливый, встретивший на своём пути противоречия этого мира.

К. Чуковский писал о Куприне, что «его требования к себе, как писателю-реалисту, изобразителю нравов, буквально не имели границ, (…) что с жокеем он умел вести разговор, как жокей, с поваром — как повар, с матросом — как старый матрос. Он по-мальчишески щеголял этой своей многоопытностью, кичился ею перед другими писателями (перед Вересаевым, Леонидом Андреевым), ибо в том и заключалось его честолюбие: знать доподлинно, не из книг, не по слухам, те вещи и факты, о которых он говорит в своих книгах…"

В. Лъвов-Рогачевский считал, что «по жадности все захватить и на все откликнуться хотя бы мелочью, по жадности «вжиться в жизнь» (…) этот художник не знает себе равного. Он постоянно по-детски стремится заглянуть, что там внутри»

Важное место в произведениях Куприна занимают образы простых людей из народа. Писатель склонен к изображению психологии «групповой», «профессиональной», устоявшейся, часто встречающейся. Форма «короткого рассказа», требующая большой экономии изобразительных средств, превосходно усвоена им, это можно видеть в таких шедеврах, как «Мирное житье», «В цирке», «Гранатовый браслет», «Обида», «Корь» и других. В каждом из этих рассказов — ничего недоговоренного, неясного, смутного. Средствами своей умелой живописи он добивается того, чтобы самый диковинный, эксцентрический, невероятный сюжет показался читателю правдоподобным и совершенно естественным, а это сильно повышает интерес его книг.

У каждого художника можно всегда подметить излюбленную тему, есть такая тема и у Куприна. В 1908—1910 гг. он создает целый цикл новелл о любви. Этот ряд открывается повестью «Суламифь» (1908) — нарядным прозаическим переложением библейской Песни Песней. А завершается реалистическим рассказом «Гранатовый браслет», где эта тема подчеркивается очень резко. Это рассказ о «неразделенной, невознагражденной, мучительной любви», о той большой любви, которая приходит раз в сто лет, о которой любят так красиво мечтать женщины и герои-романтики у Куприна.

Сюжет рассказа не только реалистичен, но и реален. Все герои имеют прототипы в реальной жизни. Куприным переосмыслен трагикомический эпизод семейной хроники его доброго знакомого Н. Любимова и его жены Людмилы Ивановны, много лет получавшей письма от телеграфного чиновника П. П. Желтого. По воспоминаниям Л. Арсеньевой, младшей современницы писателя, в конце 1920-х гг., в Париже, стареющий Куприн вызвал на дуэль собеседника, позволившего себе усомниться в правдоподобии фабулы «Гранатового браслета».

На протяжении долгих лет Куприн искал идеал любви в реальных условиях. Среди обычных он наблюдал утонченные переживания людей, способных сохранить благодарную верность своему избраннику, ощутить себя с ним «двумя половинками вазы» («На разъезде»). Однако нельзя было ожидать в сереньком быту страстей, равных легендарным. Между тем, в любви как «первоисточнике мира и его властелине» (слова Гамсуна, выделенные Куприным) писатель усматривал действенную созидательную силу. Несовпадение желаемого и существующего выразилось в том, что Куприн отказался от описаний счастливой, совершенной любви. Но само чувство, горящее в одной душе, стало стимулом перерождения другой. Именно так появился «Гранатовый браслет».

Куприн испытывает наслаждение от возможности «подержать в руке живое, горячее человеческое сердце и испытать его биение». Все составляющие невообразимого чувства так реально и живо описаны им, что, кажется, мы сами всё это видели, что мы, читатели, причастны к этой редкой любви.

Писатель подробно рассказывает об именинных хлопотах Веры, подарке Анны, приезде гостей, передает юмористические истории Шеина, которыми он развлекает собравшихся… Удивительно целомудренно прикасается он к утонченной человеческой душе и одновременно подробно передает облик, поведение персонажей рассказа.

Реалистичность образов выражается в их созвучии с пейзажными зарисовками. Вся трагичность происходящего читается в осеннем пейзаже, в печальном виде пустых дач с разбитыми стеклами, опустевших клумб, с «точно выродившимися», мелкими розами, в «травянистом, грустном запахе» предзимья. Переживания Веры в их кульминации воплощены лаконично, реалистично, но с острой экспрессией. Она достигнута выразительной ассоциацией происходящего с музыкой одной из частей второй сонаты Бетховена (вынесенной и в эпиграф «Гранатового браслета»). Слияние мыслей Веры со звуками позволяет естественно выразить возвышенное молитвенное состояние души, будто донести голос Желткова. А сопричастность героине цветов, деревьев, легкого ветерка просветляет слезы женщины, как бы благословляя ее на верную память об усопшем. Опосредованно запечатлены самые неуловимые человеческие чувствования.

Мир, обрамляющий историю Желткова и княгини Веры, редкостно прекрасен. Прекрасен разоренный осенью сад, рыба «морской петух», темные розы, благородная фигура генерала Аносова, его речи о Шипке и «Машеньке Леско», ночной разговор на террасе приморской дачи. Именно красота мира делает такой горестной историю любви и гибели Желткова.

Чтобы разглядеть сияющую красоту повседневности, человек должен быть наделен мощной, героической любовью к жизни. Лучшие новеллы Куприна конца 1900-х— начала 1910-х гг. всегда говорят об этом и исподволь учат этому читателя. В том числе и рассказ «Гранатовый браслет».

«Куприн — одни глаза без рук, без ног, без головы, огромные глаза без человека. И те вещи, которые так зорко он видит (а видит он одни только «вещи») — каким разбросанным хламом, нелепою кучей лежали бы они перед ним, превращаются в «рассказы Куприна», — так сказал К. Чуковский. Куприн видит повседневность мира зоркими, сияющими, любящими глазами.

Успех Куприна был успехом не только его самого, но и всего того литературного направления, к которому он примкнул. Жизнелюбие, гуманизм, пластическая сила описаний, богатство языка делают Куприна одним из самых читаемых писателей и в наши дни.