«Читая роман М. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы»»

Роман М. Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» стоит в ряду лучших произведений русских писателей, таких, как Гоголь, Гончаров, Тургенев, изображавших жизнь дворянства. В романе с огромной обличительной силой раскрыты все пороки общества, порожденные в России господством помещиков, в нем показана неизбежность нравственного и физического разрушения паразитической личности. Писатель изобразил историю морального опошления и вымирания семейства помещиков Головлевых. Оно является собирательным художественным образом, в котором автор обобщил все типичные черты быта, нравов, психологии помещиков накануне отмены крепостного права и после нее.

Читая роман, испытываешь чувство глубокой неприязни к его героям. Члены семьи постоянно враждуют между собой, ругаются из-за наследства. Слова «балбес», «изверг», «мерзавец», «подлец», «негодяй» были обычными а этом семействе. В чем же дело? Может быть, их жизнь полна тягот и лишений, поэтому они так ожесточились? Ничуть не бывало. Дом — полная чаша. Арина Петровна — глава семейства, всю свою жизнь положившая на «округление» владений. Эта властная женщина в течение длительного времени единолично управляла обширным имением и благодаря своей энергии сумела удесятерить личное состояние.

Страсть к накоплению взяли в Арине Петровне верх над материнскими чувствами. Например, ее реакцию на смерть дочери Салтыков-Щедрин показывает как чувство недовольства прежде всего тем, что покойница оставила ей «своих двух щенков». Таково отношение Арины Петровны к собственной дочери и внучкам. Не лучше она относится и к сыновьям, поощряя их к лицемерию, наушничеству ради «лучшего куска на блюде». Дети разделялись на «любимчиков» и «постылых». Меняя любимчиков и развращая их таким отношением, мать заглушала в них естественное чувство любви к родителям. Физическое наказание детей было обычным явлением в семье. И все это делается как будто ради семейного благополучия, то есть для блага этих же детей, которых Арина Петровна изуродовала своим воспитанием.

Совершенно забит и ушел в себя «Пашка-тихоня»; прожил купленный ему матерью дом в Москве и теперь влачит жалкое существование «Степка-балбес, постылый сын»; «на кислом молоке и попорченной солонине» воспитываются сиротки-внучки. Таковы предварительные итоги помещичьего воспитания.

От главы к главе рисует Салтыков-Щедрин картины тирании, нравственного увечья, следующих одна за другой смертей членов головлевского семейства. Запертый в душной и грязной комнате, лишенный даже одежды и еды, спился о одиночестве Степка-балбес. Умер Павел, имением которого тотчас завладел Иудушка Головлев.

Трагически сложилась жизнь наследников Арины, чье изуродованное детство и юность толкнули их на путь разврата и гибели. В конце жизни перед Ариной Петровной предстают итоги ее деятельности, которая была подчинена бессердечному стяжательству и формированию «извергов».

Самый страшный из них — Порфирий, еще в детстве прозванный Иудушкой. Деспотическая обстановка в семье привела к тому, что Порфиша научился прикидываться ласковым сынком, заискивал перед матерью, лебезил, показывал, что он — «весь послушание и преданность». Притворная почтительность ради получения лучшего куска или избежания наказания сделала Иудушку лицемером. Черты стяжательства развились в нем до предела. Он постепенно прибрал к рукам все капиталы матери, обрек эту когда-то грозную и властную хозяйку головлевскои семьи на одиночество и сам сделался властелином всех головлевских богатств.

Писатель неоднократно сравнивает Иудушку с пауком, сосущим кровь своих жертв. Иудушка — садист, он находит в страданиях других наслаждение. Его нравственное оскудение так велико, что без малейшего содрогания, прикрывая ласковыми речами свое истинное «я», Иудушка обрекает на гибель поочередно каждого из троих своих сыновей — Владимира, Петра и младенца Володьку.

Иудушка — пустослов. Он «зудил, надоедал, тиранил» своими речами окружающих. Он мог словами, как сказал о нем один крестьянин, «сгноить человека». По определению Салтыкова-Щедрина, Иудушка не просто говорит, а источает «массы словесного гноя». Свои злодейства Иудушка совершает как самые обычные дела, «потихонечку до полегонечку», а что самое ужасное — «по закону». Так писатель показывал защищенность Иудушки-кровопийцы законами власти и религии. Ведь он с большим искусством пользовался такими прописными истинами, как почитание семьи, религии и закона. И хотя все считают его кровопийцей, имея полное на то право, он может возразить им, что юридически он действует совершенно правильно.

Писатель показал в лице Иудушки человека ничтожного, скудоумного, никчемного. Но вместе с тем это олицетворение ничтожества держит в подчинении и страхе окружающих, доводит их до гибели, и происходит это потому, что ничтожество Иудушки и ему подобных опирается на крепостническую мораль, на закон и религию. В своем произведении Салтыков-Щедрин разоблачает собственников-эксплуататоров вообще, отрицая социальные и политические принципы дворянско-буржуазного общества, выносит смертный приговор исторически обреченному классу помещиков-крепостников.

Совершенно забит и ушел в себя «Пашка-тихоня», прожил купленный ему матерью дом в Москве и влачит жалкое существование «Степка-балбес, постылый сын»; «на кислом молоке и попорченной солонине» воспитываются сиротки внучки. Таковы предварительные итоги помещичьего воспитания.

От главы к главе рисует Салтыков-Щедрин картины тирании, нравственного увечья, следующих одна за другой смертей членов головлевского семейства. Запертый в душной и грязной комнате, лишенный даже одежды и еды, спился о одиночестве Степка-балбес. Умер Павел, имением которого тотчас завладел Иудушка Головлев. Трагически сложилась жизнь наследников Арины: изуродованное детство и юность толкнули их на путь разврата и гибели. В конце жизни перед Ариной Петровной предстают итоги ее деятельности, которая была подчинена бессердечному стяжательству и формированию «извергов».

Самый страшный из них — Порфирий, еще в детстве прозванный в семье Иудушкой. Деспотическая обстановка в семье привела к тому, что Порфиша научился прикидываться ласковым сынком, заискивал перед матерью, лебезил, показывал, что он — «весь послушание и преданность». Притворная почтительность как способ получения лучшего куска или избежания наказания — это способ, который, все более развиваясь в дальнейшем, сделал Иудушку лицемером. Черты стяжательства развились в нем до предела. Он стал владельцем Головлева, овладел имением брата Павла, прибрал к рукам все капиталы матери, обрек эту когда-то грозную и властную хозяйку головлевской семьи на одиночество и прозябание и сам сделался властелином всех головлевских богатств.

Писатель неоднократно повторяет сравнение Иудушки с пауком, сосущим кровь своих жертв. Иудушка — садист, он находит в страданиях других наслаждение. Его нравственное оскудение так велико, что без малейшего содрогания, прикрывая ласковыми речами свое истинное «я», Иудушка обрекает на гибель поочередно каждого из троих своих сыновей — Владимира, Петра и младенца Володьку.

Иудушка — пустослов. Он «зудил, надоедал, тиранил» своими речами окружающих. Он может словами, как говорит о нем один крестьянин, «сгноить человека».

Но запас его слов определяется запросами паука-помещика и поэтому крайне беден. По определению Салтыкова-Щедрина, Иудушка не просто говорит, а источает «массы словесного гноя». Свои злодейства Иудушка совершает как самые обычные дела, «потихонечку да полегонечку», а что самое ужасное — «по закону». Так писатель показывал защищенность Иудушки-кровопийца законами власти и религии. Ведь он с большим искусством пользовался такими прописными истинами, как почитание семьи, религии и закона. И хотя все считают его кровопийцей, и с полным на то правом, он может возразить тем, что юридически все им соблюдается правильно.

Писатель показал в лице Иудушки человека ничтожного, скудоумного, никчемного. И вместе с тем это олицетворение ничтожества держит в подчинении и страхе окружающих, доводит их до гибели, и происходит это потому, что ничтожество Иудушки и ему подобных опирается на крепостническую мораль и закон. Своим произведением писатель-сатирик вынес смертный приговор исторически обреченному классу помещиков-крепостников.