«Проблема личности и государства в поэме Пушкина «Медный всадник»»

Если допустим термин «шедевры пушкинского творчества», то поэма «Медный всадник», бесспорно, относится к их числу. Исторические, философские, лирические мотивы слились в единый художественный сплав. И «петербургская повесть», как по жанру определил ее Пушкин, приобрела те черты масштабности, которые позволяют отнести «Медного всадника» к «вечным», бесценным памятникам поэзии, не разгаданным до конца.

В центре поэмы — личность Петра I, великого преобразователя, деятельность которого постоянно интересовала поэта, потому что петровская эпоха — один из крупных поворотов в истории России.

Поэма «Медный всадник» — грандиозное философское раздумье Пушкина о поступательном ходе истории. Вступление композиционно противопоставлено двум частям, в которых развертывается сюжет «петербургской повести». В нем дан величественный образ Петра — преобразователя, осуществляющего великое национальное дело, о котором мечтали многие поколения, — укрепление русского государства на берегах Балтийского моря:

Отсель грозить мы будем шведу,

Здесь будет город заложен

Назло надменному соседу

Природой здесь нам суждено

В Европу прорубить окно…

Петр выступает здесь и как покоритель самой природы, ее стихий, и как воплощение победы культуры и цивилизации над той дикостью и отсталостью, которые до него веками царили «на берегу пустынных волн».

Пушкин сложил поэтический гимн могучей силе разума, воли и творческого труда человека, способного на такое чудо, как возведение из «тьмы лесов» и «топи блат» великого и прекрасного города, символа новой, преобразованной России.

Это пример человека, который, мог, казалось, предугадать поворот в течении истории и повернуть Россию в ее новое русло, мог, выходит, стать «властелином судьбы» не только своей собственной, но и всей России:

О мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной

На высоте, в узде железной …

Россию поднял на дыбы?

Да, Петр поднял Россию на дыбы, но и на дыбу одновременно. Самодержец и самодур. Человек власти, этой властью развращенный, употребляющий ее на великое и низкое. Великий человек, унижающий достоинство других людей. Герцен писал: «Петр I — самый полный тип эпохи или призванный к жизни гений-палач, для которого государство было все, а человек ничего, он начал нашу каторжную работу истории, продолжающуюся полтора века и достигнувшую колоссальных результатов». Слова эти можно поставить эпиграфом к «Медному всаднику».

…Проходит сто лет, осуществлен гениальный замысел Петра. Облик Петербурга — «Петра творенья» — Пушкин рисует с чувством гордости и восхищения. Лирическая часть вступления завершается гимном Петру и его делу, незыблемость которого — залог достоинства и величия обновленной им России:

Красуйся, град Петров, и стой


Неколебимо, как Россия.

Но возвышенный пафос вступления сменяется печальным рассказом последующих глав. К чему привели петровские преобразования? Лучше ли стало обыкновенному, бедному человеку? Пушкин рассказывает историю жизни бедного чиновника Евгения, нежно влюбленного в Парашу.

Мечты Евгения о семейном счастье и личной независимости вполне законны, но им, увы, не суждено сбыться. Стихийное возмущение природы, противопоставленное разумной воле Петра, несет гибель и Параше, и всему бедному люду.

Пушкин переносит столкновение между стихией и разумной деятельностью Петра в план социально-философский. Евгению противостоит уже не Петр-преобразователь, а тот самодержавный порядок, который олицетворен в бронзовом изваянии («кумир на бронзовом коне»). Евгений чувствует на себе мощь деспотизма Петра, представшего ему в образе Медного всадника, «горделивого истукана». И он отважно бросает ему вызов: «Ужо тебе! …». Но бунт отчаявшегося одиночки лишен смысла. Едва бросив вызов кумиру, Евгений, в ужасе от собственной дерзости, бежит прочь. Сломленный, раздавленный, он жалко кончает свои дни.

А что же горделивый всадник, «державец полумира»? Все напряжение, вся кульминация поэмы в жуткой, мистической картине, которая последовала за вызовом Евгения.

Бежит и слышит за собой

Как будто грома грохотанье

Тяжело-звонкое скаканье

По потрясенной мостовой.

И, озарен луною бледной,

Простерши руку в вышине,

За ним несется Всадник Медный

На звонко-скачущем коне.

Оказывается, жалкого выкрика бедного безумца оказалось достаточно, чтобы горделивый истукан потерял покой и с сатанинским рвением стал преследовать свою жертву.

По-разному можно оценивать поэму. В ней многие видели воспевание сильной государственной власти, имеющей право пренебречь судьбами отдельной личности ради общего блага. Но есть в поэме Пушкина и другое — гимн гуманизму, сочувствие «маленькому человеку», восставшему против «воли роковой».

Воля Петра, противоречивость его деяний, и есть точка символического сопряжения всех сюжетных компонентов повествования о бедном петербургском чиновнике — натуральных, фантастических, исторических, загадочно связанных с судьбами послепетровской России.

Величие Петра, прогрессивность его деяний оборачиваются гибелью бедного человека, имеющего право на счастье. Конфликт между государством и личностью неизбежен. Личность всегда терпит поражение, когда ее интересы приходят в столкновение с самовластительным порядком. Гармония между личностью и государством не может быть достигнута на почве несправедливого общественного порядка. Эту мысль Пушкина подтверждает вся трагическая история нашей страны.