«История трагической любви в очерке Н. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда»»

Николай Семенович Лесков вошел в литературу как создатель сильных человеческих натур. «Леди Макбет Мценского уезда» — история трагической любви и преступлений Катерины Измайловой. Выступив соперником автора «Грозы», Лесков сумел нарисовать несравненно более трагический бунт героини против поработившего ее мира собственности. Дочь простонародья, унаследовавшая и народный размах страстей, девушка из бедной семьи становится пленницей купеческого дома, где нет «ни звука живого, ни голоса человеческого».

Преображение изнывающей от скуки и избытка сил женщины совершается тогда, когда на нее обращает внимание уездный сердцеед Сергей. Любовь рассыпает над Катериной Львовной звездное небо, которого она не видела прежде. «Посмотри, Сережа, рай-то, рай-то какой!» — по-детски простодушно восклицает героиня в «золотую ночь», «смотря сквозь покрывающие ее густые ветви цветущей яблони на чистое голубое небо, на котором стоял полный погожий месяц». Но Сергей остается равнодушен, и это не случайно. В картинах любви гармонию нарушает вдруг вторгшийся разлад: возлюбленный-то думает о деньгах.

Да и чувство Катерины Львовны не может быть свободным от инстинктоз собственнического мира и не попадать под действие его законов. Рвущаяся к свободе любовь превращается в начало хищно-разрушительное. Героиня обезумела от любви и готова сделать все что угодно, чтобы только Сергей был доволен. Ему нужны деньги ее мужа — она пойдет на преступления. И вместе с тем слепая страсть Катерины неизмеримо больше, значительнее, чем корысть Сергея. Нет, ее внутренний мир не потрясен решением суда, не взволнован рождением ребенка, ей и на этапе один свет в окошке — любой ценой увидеться с милым. Всю жизнь без остатка поглотила страсть. Когда партия арестантов выступает в дорогу и героиня вновь видит Сергея, «с ним ей и каторжный путь цветет счастием». Что для нее та сословная высота, с которой она рухнула в каторжный мир, если она любит и ее любимый рядом!

Но любимому она теперь не нужна. Признаваясь, что не любил Катерины Львовны никогда, Сергей пытается отнять то единственное, что составляло жизнь Измайловой, — прошлое ее любви. И тогда, «совсем неживая», женщина в последнем героическом всплеске человеческого достоинства мстит своим поругателям и, погибая, заставляет окаменеть всех вокруг. «Катерина Львовна дрожала. Блудящий взор ее сосредоточивался и становился диким. Руки раз и два неведомо куда протянулись в пространство и снова упали. Еще минуту — и она вдруг вся закачалась, не сводя глаз с темной волны, нагнулась, схватила Сонетку за ноги и одним махом перекинулась с нею за борт парома».

Лесков изобразил сильную и страстную натуру, разбуженную иллюзией счастья, но шедшую к своей цели путем преступлений. Писатель доказал, что у этого пути нет выхода, лишь тупик ожидал героиню, и другого быть не могло.

Если все русские классики прошлого века уже при жизни или вскоре после смерти были осознаны литературно-общественной мыслью в этом качестве, то Лесков был «причислен» к классикам лишь во второй половине XX столетия, хотя особое мастерство языка Лескова было бесспорно, о нем говорили не только поклонники его таланта, но его отмечали даже недоброжелатели. Лескова отличало умение всегда и во всем идти «против течений», как назвал позднейшую книгу о нем биограф.

Если его современники (Тургенев, Толстой, Салтыков-Щедрин, Достоевский) заботились преимущественно об идейной и психологической стороне своих произведений, искали ответов на общественные запросы времени, то Лескова это занимало в меньшей степени, или же он давал такие ответы, которые, обидев и возмутив всех, обрушивали на его голову критические громы и молнии, надолго повергая писателя в опалу у критиков всех лагерей и у «передовых» читателей.

Проблема нашего национального характера стала одной из главных для литературы 60—80-х годов, тесно связанной с деятельностью разночинных революционеров, а позднее народников. Уделял ей внимание (и весьма широко) и Лесков. Раскрытие сущности характера русского человека находим во многих его произведениях: в повести «Очарованный странник», в романе «Соборяне», в рассказах «Левша», «Железная воля», «Запечатленный ангел», «Грабеж», «Воительница» и других.

Лесков вносил в решение проблемы неожиданные и для многих критиков и читателей нежелательные акценты. Таков рассказ «Леди Макбет Мценского уезда», ярко демонстрирующий умение писателя быть идейно и творчески независимым от требований и ожиданий самых передовых сил времени. Написанный в 1864 году рассказ имеет подзаголовок «Очерк». Но ему не следует доверять буквально. Конечно, рассказ Лескова опирается на определенные жизненные факты, но такое обозначение жанра выражало скорее эстетическую позицию писателя: Лесков противопоставлял поэтическому вымыслу современных писателей, вымыслу, часто тенденциозно искажавшему правду жизни, очерковую, газетно-публицистическую точность своих жизненных наблюдений.

Название рассказа, кстати, весьма емкое по смыслу, выводит непосредственно на проблему русского национального характера, мценская купчиха Катерина Измайлова — один из вечных типов мировой литературы — кровавая и честолюбивая злодейка, которую властолюбие привело по ступеням из трупов к сиянию короны, а затем безжалостно сбросило в бездну безумия. Есть в рассказе и полемический аспект. Образ Катерины Измайловой спорит с образом Катерины Кабановой из «Грозы» Островского. В начале рассказа сообщается незаметная, но существенная деталь: если Катерина Островского до замужества была такой же богатой купеческой дочерью, как и ее муж, то лес-ковская «леди» взята в Измайловскую семью из бедности, возможно, и не из купечества, а из мещанства или крестьянства.

То есть героиня Лескова — еще большая простолюдинка и демократка, чем у Островского. А дальше идет то же, что и у Островского: брак не по любви, скука и безделье, попреки свекра и мужа, что «неродица» (детей нет), и, наконец, первая и роковая любовь. С сердечным избранником лесковской Катерине повезло гораздо меньше, чем Катерине Кабановой с Борисом: мужний приказчик Сергей — пошлый и корыстный человек, хам и подлец. А дальше разворачивается кровавая драма. Ради соединения с любимым и возведения его в купеческое достоинство леденящие душу своими подробностями убийства (свекра, мужа, малолетнего племянника — законного наследника из-майловского богатства), суд, путешествие по этапу в Сибирь, измена Сергея, убийство соперницы и самоубийство в волжских волнах.

Почему же сходная с драмой Островского общественно-бытовая ситуация разрешилась у Лескова столь диким образом? В натуре Катерины Измайловой отсутствует, прежде всего, поэзия Катерины Кабановой, и в глаза бьет пошлость. Впрочем, натура тоже весьма цельная и решительная, но в ней нет любви, и, самое главное, не верит мценская «леди» в Бога. Характернейшая деталь: перед самоубийством «хочет припомнить молитву и шевелит губами, а губы ее шепчут» пошлую и страшную песню. Поэзия религиозной веры и твердость христианской морали вознесли Катерину Островского на высоту национальной трагедии, и поэтому ее необразованность, неразвитость интеллектуальная (можно сказать, темнота), возможно, даже неграмотность не ощущается нами как недостаток. Катерина Кабанова оказывается носителем пусть патриархальной, но тоже культуры. Лесков в своем рассказе цитирует слова жены библейского Иова: «Прокляни день своего рождения и умри», а затем возглашает безнадежный то ли приговор, то ли диагноз русскому человеку: «Кто не хочет вслушаться в эти слова, кого мысль о смерти и в этом печальном положении не льстит, а пугает, тому надо стараться заглушить эти воющие голоса чем-нибудь еще более их безобразным. Это прекрасно понимает простой человек: он спускает иногда на волю свою звериную простоту, начинает глупить, издеваться над собой, над людьми, над чувством. Не особенно нежный и без того, он становится зол сугубо». Причем этот отрывок — единственный в рассказе, где автор открыто говорит от себя.

Современная писателю революционно-демократическая критика, с упованием и умилением смотревшая на «простого человека», звавшая к топору Русь, этих вот простых людей, не пожелала заметить рассказ Лескова, напечатанный в журнале «Эпоха» братьев Ф. и М. Достоевских. Рассказ получил беспрецедентно широкую популярность уже у советских читателей, став наряду с «Левшой» наиболее часто переиздаваемым произведением Лескова. У Пушкина есть строки: «Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман», т. е. поэтический вымысел.

Так и две Катерины двух русских классиков. Сила поэтического вымысла Островского действует на душу (вспомним Добролюбова), освежающе и ободряюще, Лесков же взыскует «низкую истину» о тьме души русской простолюдинки, возвышая ее (в другом смысле). В обоих случаях причиной была любовь. Всего лишь любовь. Как же мало нужно было для того, чтобы наворотить гору трупов, чтобы явить «звериную простоту», «не особенно нежному русскому человеку! И что же это за любовь такая, что ее принадлежностью становится убийство». Рассказ Лескова поучительный, он заставляет нас задуматься прежде всего над собой: кто же мы такие, как сказал один персонаж Островского, «что вы за нация такая?», какие мы и почему мы такие.