««Дубровский» и «Капитанская дочка», как звенья»

«Дубровский» (1832 —1833). В последние годы жизни Пушкин в ряде своих произведений (и прежде всего в «Дубровском» и «Капитанской дочке») обращается к самой острой и злободневной проблеме русской действительности тех лет проблеме роста крестьянского недовольства, крестьянских восстаний. Это вызывалось как событиями, происходящими в русской жизни 30-х годов, так и эволюцией мировоззрения самого Пушкина, для которого мысль о крестьянском восстании стала одной из главных после поражения декабристов. К концу лета 1832 г. у Пушкина возникает первоначальный замысел «Капитанской дочки», а в октябре того же года он начинает работать над романом «Дубровский». Таким образом, «Дубровский» и «Капитанская дочка» связаны были в сознании Пушкина, как звенья одной и той же цепи.

В «Дубровском» крепостники-помещики, продажные чиновники были изображены Пушкиным с реалистической точностью и конкретностью. Жестокий самодур Троекуров, внешне культурный князь Верейский даны на широком социально-бытовом фоне, что подчеркивало их типичность. Зато с неизменным и несомненным сочувствием нарисованы Пушкиным образы крестьян, в частности кузнец Архип, спасающий с риском для жизни кошку после того, как оп же поджег избу с находившимися там судейскими чиновниками. Крестьяне у Пушкина оказались более жизненно и психологически достоверными, чем их предводитель Владимир Дубровский, образ которого был создан в соответствии с традициями романтического искусства.

По существу, у Дубровского нет ничего общего с крестьянами. Он горит желанием отомстить Троекурову за личную обиду. Бунт же крестьян носит социальный характер. И закономерно, что как только восстание подавлено, Дубровский покидает своих крестьян. Очевидно, дальнейшие личные приключения Дубровского (они были намечены в сохранившихся планах) Пушкина уже не очень интересовали. Художественная структура романа получилась неоднородной: реалистическое изображение русской жизни с массой колоритных бытовых подробностей не сочеталось с традиционным образом «благородного разбойника», с которым были связаны всякого рода романтические приключения. Возможно, это ощущал и сам Пушкин, оставив роман незаконченным. К тому же в это время у него созревал другой замысел, возникший еще до начала работы над «Дубровским». Речь идет о «Капитанской дочке», связанной с «Дубровским» единством замысла: крестьянское восстание и место в нем дворянина.

«Капитанская дочка» (1836). Настойчиво интересуясь проблемами крестьянского восстания, Пушкин с особым вниманием изучал историю народной войны 70-х годов XVIII в. Он тщательно собирал разнообразные материалы но истории пугачевского движения, работал в архивах, предпринял путешествие по местам, где проходили интересовавшие его события. В результате было написано научное исследование «История Пугачева» (1833— 1834), представляющее самостоятельный интерес. Глубокое изучение пугачевского восстания привело Пушкина к важному выводу: «Весь черный народ был за Пугачева. ...Одно только дворянство было открытым образом на стороне правительства». Затем Пушкин обращается к работе над «Капитанской дочкой», задуманной еще раньше. Однако теперь, с позиций нового, более высокого этапа историзма, расстановка классовых сил для Пушкина становится более ясно!«. В результате он отказывается от первоначального замысла, в соответствии с которым героем романа должен был стать дворянин, переходящий на сторону Пугачева. Слишком противоположными были интересы крестьян и дворян-помещиков, примирить их невозможно.

Повествование в «Капитанской дочке» ведется от лица Петра Гринева, рассказывающего о своей жизни. В связи с этим высказывалось мнение, «что форма записок и даже само заглавие произведения являются лишь маскировкой запретной темы, прикрытием от цензуры. В соответствии с такой точкой зрения из системы образов романа вообще изымается Маша Миронова (несмотря на заглавие романа!), а в Гриневе отмечались лишь классовые предрассудки и невежество (А. И. Ревякин). Между тем судьбы этих персонажей очень важны для раскрытия идейно-художественного замысла Пушкина.
Пугачев, который изображен в «Капитанской дочке» с несомненной симпатией, дан через восприятие Гринева, что является красноречивым доказательством честности и смелости героя. Тем самым подчеркивалась полная объективность повествования, входившая в замысел Пушкина. Это как раз и достигалось формой записок Гринева, которого никак нельзя упрекнуть в невежестве и предвзятости. В своих записках он не только откровенен, но и честен.

Разумеется, ничего значительного в молодых дворянских героях романа нет. Они случайно оказываются в потоке грозных исторических событий. Но буря восстания не сломила их (как сломила она Швабрина, оказавшегося негодяем и подлецом), а очистила, помогла проявить вовсе не классовые предрассудки, а лучшие человеческие качества, высокое благородство души.

Маша Миронова — новая героиня в творчестве Пушкина. Внешне она напоминает Ольгу, которая когда-то так не понравилась Онегину («Красна, кругла лицом она...»): «Круглолицая, румяная, с светло-русыми волосами, гладко зачесанными за уши...» Но теперь этот портрет не вызывает никаких отрицательных эмоций. Внутренне же Маша очень похожа на пушкинский идеал — Татьяну Ларину, что было отмечено еще современниками поэта. По мысли Пушкина, Маша Миронова тоже является воплощением русского национального характера, только в более распространенном варианте.
Однако милые, чистые, хорошие Петруша Гринев и Маша Миронова оказываются интересными вовсе не сами по себе, а лишь постольку, поскольку их частная жизнь вдруг вышла на широкий исторический простор, оказалась втянутой в события громадной важности — восстание Пугачева. Мало того, если бы не пугачевское восстание, они вообще не смогли бы обрести свое личное счастье. Отец Гринева решительно отказывался дать согласие на брак. Мен?ду тем грозные события обнаружили такую силу любви молодых людей, они прошли такие испытания, показали такую душевную стойкость, что любовь Петруши «уже не казалась батюшке пустою блажью». Ло вот восстание подавлено — и закончилось все самое значительное, самое интересное в их жизни. Заканчиваются и записки Гринева: писать больше не о чем. Пушкин ограничивается краткой концовкой, в которой иронически сообщает о «благоденствии» потомков, проживающих В селе, принадлежащем «десятерым помещикам».

На самом высоком уровне в системе образов романа оказывается Пугачев. Сюжет строится таким образом, что именно вождь крестьянского восстания изображен в центре всех событий. Он определяет судьбы персонажей, в том числе Петра Гринева и Маши Мироновой. В этом плане символическим является название второй главы: «Вожатый». Устанавливается своеобразная градация, задан масштаб, с помощью которого определяется внутренняя ценность и значительность персонажей. Речь идет не только о молодых людях. Достаточно вспомнить, как проигрывает по сравнению с Пугачевым генерал Р., изображаемый Пушкиным в постоянном сравнении с народным вождем.
Характер Пугачева раскрывается Пушкиным последовательно. Сначала он овеян тайной (символично, что появляется он из бури); потом дан ого внешний портрет, и постепенно читатель узнает его все глубже и глубже. Пушкина интересуют не столько военные действия Пугачева, сколько его личность, духовный мир. В романе он предстает лукавым и мудрым, плутоватым и добрым, отзывчивым человеком, готовым прийти на помощь даже дворянскому сыну Гриневу, когда тот по-человечески обращается к нему за поддержкой. Пушкин постоянно подчеркивает близость Пугачева к миру народного творчества. Отсюда обилие сказок, песен, пословиц, загадок, возникающих сразу, как только появляется Пугачев (а это всегда является у Пушкина средством эстетической оценки).

Пугачев не противостоит «толпе», среде. Напротив, он связан теснейшими узами с восставшим пародом, оп такой же, как они, только умное, сильнее духом, решительнее. Вот одно из первых наблюдений Гринева: «Все обходились между собою как товарищи и не оказывали никакого особенного предпочтения своему предводителю. ...Каждый хвастал, предлагал свои мнения и свободно оспоривал Пугачева». Так раскрывался перед читателем совершенно новый для него мир. Не злобные изверги и преступники возникали со страниц пушкинского романа, а товарищи, соратники, которых объединяет общая высокая цель, уверенность в своих силах. Крестьянское восстание, порождающее таких героев, как Пугачев, художественно оправдано автором.

С большим беспокойством обращается Пушкин к мысли, которая давно его тревожила и волновала — о стихийности крестьянского бунта, о тех последствиях, которые мог бы принести этот бунт для русской культуры (не забудем, что в ту эпоху культура была прежде всего дворянской), для русского государства. Подобные опасения были свойственны не только для Пушкина, но и для декабристов, И даже для Белинского.
Так возникает в «Капитанской дочке» горькая фраза, которую произносит Гринев, по которая отражает опасения и самого ангора: «... Не приведи бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный». «За этой фразой,— писал один из авторитетных российских пушкинистов Б. В. Томашевский,—- не кроется ни презрения к русскому крепостному крестьянству, ни неверия в силы парода... Эта фраза лишь выражает, что Пушкин не верил в окончательную победу крестьянской революции в тех условиях, в которых оп жил».

Всей логикой своей работы историка и писателя Пушкин доказывал: освободительная крестьянская война была закономерным проявлением народного протеста, но она не могла не закончиться поражением. Такова трагическая природа «русского бунта», «бессмысленного и беспощадного».

«Капитанская дочка» была последним большим художественным произведением, которое Пушкин успел завершить.