«Стихотворение «Пророк» А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова »
В поэзии всех веков есть стихи на многие извечные темы: любовь, дружба, смысл жизни, тема природы. Назначение поэта и поэзии также является традиционным вопросом, к которому обращались многие поэты, такие как Г. Державин, М. Ломоносов и другие поэты следующих поколений. Как никто другой понимал проблему назначения поэта
Стихотворение «Пророк» было написано в 1826 году, в это время поэт находился в ссылке. За основу Пушкин берет одну из книг пророка Исайи. Пророки, по Библии, бесстрашно вещали правду перед царями, обличали их несправедливость, и поэтому большинство этих людей были казнены. Так случилось с и Исайей.
По моему мнению, «Пророк» не является просто поэтическим приложением книги Исайи. Для Пушкина важно прежде всего само понимание высокой миссии пророка. Поэт изображает его прозрение, рождение вдохновения, свойственного поэтам. Стихотворение, на мой взгляд, очень аллегорично. Вначале автор изображает человека одинокого, испытывающего душевные страдания. Но появление святого меняет ситуацию:
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.
Именно Серафим — старший архангел, может преобразить пророка, зажечь его сердце пламенной любовью к людям. В герое многое изменяется. Сначала происходит прозрение: он начинает видеть то, чего не видят другие люди:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Потом пророк постигает звуки мира, слышит все, что его окружает:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дальней лозы прозябанье.
Далее речи поэта наполнились мудростью, справедливостью. И в последнюю очередь он изменил восприятие мира, теперь он стал чувствовать все сердцем поэта:
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Таким образом, лирический герой преображается, полностью меняется. Перед нами пророк, тот, кто должен «глаголом жечь сердца» читателей.
У другого поэта —
С тех пор как вечный Судия
Мне дал всеведенье пророка…
В данном случае пророк уже не посредник между Богом и человечеством, а гонимый людьми гений. Перед нами, на мой взгляд, предстает романтический герой-изгнанник:
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
У лермонтовского пророка не может быть друзей, он одинок в своих стремлениях и идеалах. Только звезды слушают лирического героя и только природа способна его понять. Но, если вдруг он оказывается среди людей, то злоба и непонимание обращены в его сторону. Люди слишком самолюбивы, чтобы внять его словам. И только старцы, люди мудрые, казалось бы, говорят детям:
«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!
Лермонтов понимает тему пророка, как тему трагического непонимания людьми творческой личности. Его герой — романтик и не ищет благодарности и понимания со стороны людей, и пустыня, являющаяся у Пушкина чем-то мрачным, безжизненным, приобретает у Лермонтова иной смысл. Пустыня для него — место, единственное в своем роде, где лирический герой по-настоящему счастлив:
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал как нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи.
Таким образом, без тени сомнения можно говорить о неоднозначном восприятии темы поэта и поэзии такими известными поэтами, как Пушкин и Лермонтов, несмотря на то, что их творчество относится приблизительно к одному времени.
Другие сочинения по этому произведению
«Люблю я цепи синих гор» (по поэзии М. Ю. Лермонтова) «Пушкинские» традиции лирики