«Апокалипсис сотворенный людьми (по романам «Прощание с Матерой» и «Пожар»)»

«Четыре подпорки у человека в. жизни: дом с семьей, работа, люди, с кем вместе правишь праздники и будни, и земля, на которой стоит твой дом», И вот одну из этих подпорок человек, выбивает из-под себя, сам» обрекая на гибель родовую землю... Взаимоисключающие стихии (огонь в «Пожаре» и вода в «Прощании с Матерой») объединяются, чтобы уничтожить главное для человека — его связь с родной землей. В. текстах Распутина наиболее частый эпитет,- сопутствующий слову «земля» — родная, т. е. та, где «каждый камень еще до твоего рождения предчувствовал и ждал тебя, и тут каждая травка тоновой весне несет тебе что-то в остережение или поддержку от былых, времен и во всем за тобой тихий родовой догляд».

Значит, смерти предается не только земля, а гораздо большее — родовая память, прошлое, история» Хозяин Матеры видел «дым на кладбище, тот самый, который старухи не дали добыть… Но он видел и дальше…» Видел дым, который, через несколько лет поднимется над Сосновкой, видел «огонь», съедающий сердце Ивана Петровича. Горит кладбище в «Прощании», а в «Пожаре» архаровцы, «идучи с работы, по дороге сворачивают на кладбище оправляться». Разрушение и осквернение захоронений всегда считалось грехом, святотатством.

Кладбище как отхожее место! Ниже пасть некуда. И понятным читателю становится странное, как кажется Андрею, желание Дарьи перенести родные могилки к новому месту жительства. Чувствует она ответственность перед предшествующими поколениями за то несчастье, которое обрушилось на Матеру. В сердцах выговаривая Катерине, Дарья пророчит, как самое страшное, участь, уготованную ей Петрухой, первым спалившим свою родную дедовскую избу: «Он живую избу спалил, он и тебя живьем в землю зароет. Не в землю, — с досадой спохватилась она, — в воду, он тебя в воду, чтоб не хоронить…»



Ивану Петровичу («Пожар») не дает покоя мысль о том страшном водоразделе, который за последние годы прошел по душам людей: «Что такое теперь хороший человек или плохой человек? А ничего. Устаревшие слова, оставшиеся в языке как воспоминание о дедовских временах, когда с простотой и наивностью человека оценивали по его душевным жестам, по способности или неспособности чувствовать, как свое собственное, чужое страдание».


Один из главных пороков нашего мира — смешение вековечных понятий добра и зла, совестливости и бессовестности. Пепел Матеры и Егоровки не дает спокойно жить Павлу («Прощание») и Ивану Петровичу («Пожар»). Иван Петрович «расставался с Егоровкой тяжело, как всякий человек, имеющий память и сердце, и в то же время с тайным удовлетворением, что не он решал, а за него решилось».

«Не он решил, а за него решилось». Не эти ли слова можно использовать в качестве эпиграфа к описанию позиции многих виновников Чернобыльской трагедии? Не эти ли слова как нельзя более точно соотносятся с позицией большинства творческой интеллигенции в период разработки печальной памяти «проекта века» — поворота сибирских рек?

Душа — вот то, что делает человека человеком. Но разрушая кладбища, сжигая поселки невозможно сохранить душу. Распутин находит слова, которые определяют состояние человека без души: «нелюдями» называют таких Дарья («Прощание»), Богодул их называет «чертями», «нехристями». И других слов они не заслужили. Чтобы сохранить в себе человека, нельзя позволять себе нечеловеческих поступков. Об этом и романы В. Распутина.