«Роль эпизода встречи Башмачкина со «значительным лицом» в проблематике повести Н. В. Гоголя «Шинель»»

Одной из сквозных тем русской литературы девятнадцатого столетия была тема «маленького человека». Что понимается в литературоведении под термином «маленький человек»? Это герой, в котором нет ничего героического. Он не славен и не знаменит. Его место в обществе — на низших ступенях соци­альной лестницы. Ему чужды высокие духовные интересы, потому что все силы его уходят на борьбу за выживание. Итак, это самый простой, ничем не примечательный человек, но он так же достоин внимания писателя, как и более значительные персоны, потому что одной из прекрасных черт русской лите­ратуры является ее гуманистический пафос. Она находит сво­его героя, как выразился выдающийся критик Виссарион Гри­горьевич Белинский, не во дворцах, а на чердаках и в подвалах. Одним из самых ярких образов-типов маленького человека был создан Николаем Васильевичем Гоголем в повести «Шинель».

Социальный конфликт повести наиболее контрастно выра­жен в столкновении главного героя повести бедного чиновни­ка Акакия Акакиевича Башмачкина с одним из представителей власть имущих. Последнего писатель не называет по имени, а обозначает словосочетанием «значительное лицо». Тем самым подчеркивается типичность его образа, в котором обобщены самые существенные черты отношения «высших» к «низшим».

После того как грабители отняли у несчастного Акакия Акакиевича с таким трудом заработанную новую шинель, вла­дея которой он чувствовал себя счастливым, несчастный чи­новник обратился за помощью к «значительному лицу». «Ка­кая именно и в чем состояла должность значительного лица, это осталось до сих пор неизвестным. Нужно знать, что одно зна­чительное лицо недавно сделался значительным лицом, а до того времени он был незначительным лицом». Мы узнаём так­же, что до того как стать «значительным», этот высокопостав­ленный чиновник, «если ему случалось быть с ровными себе, он был еще человек как следует, человек очень порядочный, во многих отношениях даже не глупый человек; но как только случалось ему быть в обществе, где были люди хоть одним чи­ном пониже его, там он был просто хоть из рук вон…»


Образом значительного лица писатель дает понять: обще­ственное устройство Росси таково, что положение человека в обществе зависит не от его профессиональных достижений, не от образованности и интеллекта, а от чина, занимаемого им в табели о рангах. И значительное лицо, выслужив высокий чин, считает необходимым всецело изменить и свое поведение. «Главным основанием его системы была строгость. «Строгость, строгость и — строгость», — говаривал он обыкновенно и при последнем слове обыкновенно смотрел очень значительно в лицо тому, которому говорил. Хотя, впрочем, этому и не было никакой причины, потому что десяток чиновников, состав­лявших весь правительственный механизм канцелярии, и без того был в надлежащем страхе; завидя его издали, оставлял уже дело и ожидал стоя ввытяжку, пока начальник пройдет через комнату. Обыкновенный разговор его с низшими отзы­вался строгостью и состоял почти из трех фраз: «Как вы сме­ете? Знаете ли вы, с кем говорите? Понимаете ли, кто стоит перед вами?» И тут же Гоголь подчеркивает, что такое «пони­мание роли начальника опирается не на личные качества это­го человека, а навязывается ему самой системой общественных отношений: «…он был в душе добрый человек, хорош с товари­щами, услужлив…»

И вот этот «добрый человек», когда Акакий Акакиевич пришел к нему за помощью, даже не попытался разобраться в сути просьбы несчастного ограбленного. Придравшись к фор­ме обращения просителя, он решил продемонстрировать тому свой вес и свою власть: «Знаете ли вы, кому это говорите? по­нимаете ли вы, кто стоит перед вами? понимаете ли вы это, понимаете ли это? я вас спрашиваю». При этом значительное лицо еще и топнул ногой. Такая грубость поразила Башмачки­на настолько, что он заболел и вскоре умер.

Однако Гоголь не ограничивается обличением обще­ственных пороков, выраженных в жестокости власти по от­ношению к простым людям. Он заостряет проблему таким образом, что возникает вопрос о личной ответственности каждого перед ближним и перед своей совестью: «…долг справедливости требует сказать, что одно значительное лицо скоро по уходе бедного, распеченного в пух Акакия Акакие­вича почувствовал что-то вроде сожаления. Сострадание было ему не чуждо; его сердцу были доступны многие добрые дви­жения, несмотря на то, что чин весьма часто мешал им обна­руживаться. Как только вышел из его кабинета приезжий приятель, он даже задумался о бедном Акакии Акакиевиче. И с этих пор почти всякий день представлялся ему бледный Акакий Акакиевич, не выдержавший должностного распекания. Мысль о нем до такой степени тревожила его, что неде­лю спустя он решился даже послать к нему чиновника узнать, что он и как и нельзя ли в самом деле чем помочь ему; и ког­да донесли ему, что Акакий Акакиевич умер скоропостижно в горячке, он остался даже пораженным, слышал упреки со­вести и весь день был не в духе».

И вскоре карающая совесть предстает перед значительным лицом в образе словно бы восставшего из гроба Акакия Акаки­евича, пришедшего совершить возмездие над оскорбившим и погубившим его человеком. Писатель не дает стопроцентных указаний на то, что шинель у значительного лица отобрал мер­твец. Реалистическая трактовка эпизода состоит в том, что ге­нерал выпил в ту ночь немало шампанского, поэтому грабитель мог всего лишь показаться ему похожим на обиженного им чиновника. Идейная суть финала повести — в том, что за все грехи и несправедливости, совершенные в жизни, каждый че­ловек получит по заслугам. И это касается не только конкрет­ного гоголевского персонажа, но и каждого из нас.