«Символ народа-победителя стал в поэме Твардовского «Василий Теркин»»

В своем небольшом сочинении мне бы хотелось остановиться, прежде всего, на том, что же мне лично больше всего нравится в поэме и ее герое. Правда, которую несет в себе поэма Твардовского, бывает подчас очень горька, но никогда не бывает холодна. Она неизменно согрета сердечным сочувствием, братской любовью автора к людям нашей армии и вообще к "нашим" — это доброе слово военного времени не раз звучит в "Книге про бойца". Любовь и доброта присутствуют здесь не в виде каких-то специальных объяснений и заявлений — нет, они образуют стихию, которая живет решительно в каждой клеточке повествования, в самой его интонации, образном строе и словаре.

Поглядеть — и впрямь — ребята!
Как, по правде желторот,
Холостой ли он, женатый,
Этот стриженый народ.
Мимо их висков вихрастых,
Возле их мальчишьих глаз
Смерть в бою свистела часто
И минет ли в этот раз?

Все эти ребята, не исключая и самого Теркина, — обычные люди, и показаны они чаще всего в самых что ни есть будничных, отнюдь не героических обстоятельствах: на ночлеге ("Дремлет, скорчившись, пехота, сунув руки в рукава"), в многодневном и малоуспешном бою за крошечную деревушку ("Посыпает дождик редкий, кашель злой терзает грудь. Ни клочка родной газетки — козью ножку завернуть"), в разговорах на темы совсем не "высокие" — например, о преимуществах сапога перед валенком. И заканчивают они свою "войну-работу" не под колоннами рейхстага, не на праздничном параде, а именно там, где у нас издавна заканчивалась всякая страда, — в бане.

Символом народа-победителя стал в поэме Твардовского обыкновенный человек, рядовой солдат. Его жизнь и ратный труд, его переживания и думы сделал поэт понятными и близкими для нас, его скромный подвиг прославил, к нему пробудил живое чувство уважения, благодарности и любви. Этим всепроникающим и органическим демократизмом и гуманизмом, этой бестрепетной правдивостью и внутренней свободой, этим глубоко народным взглядом на войну, чуждым всякой суетности и пустого бахвальства, "Книга про бойца" была близка читателю-фронтовику. Те же самые черты в немалой степени способствуют современности и свежести ее сегодняшнего звучания. Сегодня, через много лет после войны — и каких лет! — в ней нельзя найти буквально ни одной строки, которую хотелось бы пропустить или исправить. Далеко не каждая книга выдерживает проверку временем столь блистательно! Более того, лучшие современные книги о войне наследуют и развивают именно "теркинские" традиции демократизма, человечности и правды.

Время творит над произведением искусства самый строгий и справедливый суд. Но и нынешняя наша эпоха, как и всякая другая, — не последняя инстанция в этом суде времени. Будущим поколениям читателей поэма о Теркине явится, быть может, какими-то иными своими сторонами, неожиданными на сегодняшний взгляд. Во всяком случае, ее будут, наверное, читать долго — хотя бы потому, что временное то и дело поднимается здесь на уровень вечного, а повествование о судьбе солдата ведет к постижению таких непреходящих ценностей человеческого бытия, как хлеб и вода, Родина и любовь, добро и правда, мир и самая жизнь.

В нашей стране установлен памятник литературному герою А. Т. Твардовского — бойцу Василию Теркину. Мне кажется, что данный герой заслужил эту честь по праву.
Вместе с тем памятник, можно считать, поставлен всем тем, кто любил свою страну и не жалел в годы Великой Отечественной войны своей крови и ценой жизни приближал победу.

В библиотеке, куда я пришел, чтобы взять поэму, мне досталось очень интересное издание: вместе с текстом были помещены письма читателей «Василия Теркина» с 1942 по 1970 год и ответ читателям «Как был написан "Василий Теркин"«. И я понял, что поэма Твардовского была действительно народной, вернее солдатской, поэмой. По воспоминаниям Солженицына, солдаты его батареи из многих книг предпочитали больше всего ее да «Войну и мир» Толстого.

Я же хочу остановиться, прежде всего, на том, что мне лично больше всего нравится в поэме и ее герое. А больше всего мне нравится в произведении Александра Трифоновича язык — легкий, образный, народный. Стихи его запоминаются сами. По душе необычность книги, то, что она как бы без начала и конца. Словно ты вновь встретился со старым другом, которого тебе представлять не надо, а потом расстался с ним. Что же, это жизнь... И то, что автор предлагает:

Словом, книгу с середины
И начнем. А там пойдет,

это, думается, делает героя и ближе, и понятнее. Очень правильно и то, что поэт приписал Теркину не так уж много геройских подвигов. Одного сбитого самолета да взятого языка вполне достаточно. А ведь, по признанию самого Твардовского, он чуть было не увлекся «сюжетностью». Хотел «заставить» Теркина перейти линию фронта и действовать в тылу у противника на Смоленщине (кстати, родине самого автора). Но чувство меры не дало этого сделать.

Недаром же Александр Исаевич Солженицын в своих литературных воспоминаниях «Бодался теленок с дубом» восхищался этим чувством меры у Твардовского. Он, в частности, писал, что, не имея свободы сказать полную правду о войне, Твардовский останавливался перед каждой ложью чуть не на последнем миллиметре, но нигде этого барьера не переступил. Оттого и вышло чудо! Если бы меня спросили, почему Василий Теркин стал одним из моих любимых литературных героев, я бы сказал, что он очень мне по душе жизнелюбием. На фронте, где каждый день рядом ходит смерть, где никто «не заколдован от осколка-дурака, от любой дурацкой пули», он порой мерзнет и голодает, не имеет вестей от родных, его ранят, но Василий не унывает. Живет и радуется жизни.
В кухне — с места, с места — в бой.

Курит, ест и пьет со смаком
На позиции любой.

Писатель постоянно подчеркивает, что «страшный бой идет, кровавый, смертный бой...».
Сегодня мы узнали правду о неисчислимых потерях, которые понес наш народ в войне, и часто — совершенно напрасных, узнали правду о причинах, целях и ходе войны, победой в которой, по мнению А. Солженицына, нам не стоит так уж гордиться. Но среди этой горькой правды свое достойнейшее место занимает простой русский солдат Василий Теркин.