««Чувства добрые» в поэзии А. С. Пушкина»

Пушкин служит нам и в любви, и в горести, и в дружбе, и в воспоминаниях. Это первый поэт, который открывается каждому в детстве и остается с нами до смерти. С детских лет и до конца своей жизни мы не расстаемся с Пушкиным — с его стихами и поэмами, повестями и романами, трагедиями и сказками… Только великое и вечное может преодолеть многотрудные перевалы времени, волновать сердца людей другой эпохи. Это — великое и вечное — заключает в себе гений Пушкина.

Еще не умея читать, еще не вникая в смысл, — но уже с восторгом, то радостным, то грустным, — кто не слушал зачарованно:

Буря мглою небо кроет,

Вихри снежные крутя;

То, как зверь, она завоет,

То заплачет, как дитя…

Всего несколько слов, а какая картина: какое темное, мрачное небо, как грозно свистит ветер! Говорится про что-то страшное, а стихи полны красоты. Слова звучат как музыка!

Кто не помнит злую царицу-мачеху, или скромную, добрую царевну, или смешного бесенка, обманутого ловким Балдой. Все это встает перед глазами как живое и не забывается никогда.

В юности мы начинаем открывать в каждом слове Пушкина дали и глубины, существование которых уже предчувствовали.

Нам близки и дороги страстный патриотизм, чувство национальной гордости, одухотворяющие пушкинские произведения. Их источник — трепетное ощущение родимой земли, глубинное проникновение в народную жизнь. Его муза обрела силу и красоту под ветрами событий Отечественной войны 1812 года — достославных событий в истории России.

О, громкий век военных споров,

Свидетель славы россиян!

Углубившись в стихи юного Пушкина, мы читаем торжественно звучащее название «Воспоминания в Царском Селе». Там есть удивительные своей простотой слова: «Края Москвы, края родные…» И уже не надо ничего другого!

Где ты, краса Москвы стоглавой,

Родимой прелесть стороны?

Душа переполняется безмерной любовью к родной русской земле. Поэт был настоящим живописцем природы. Он восхищался ее пышностью и красотой. Глубоко русский человек, Пушкин сумел подметить в скромных родных пейзажах именно то, что составляет тайну неизъяснимого очарования.

Болдинская осень наглядно показывает, какой огромный мир чувств и творческих воображений нес в себе Пушкин:

Унылая пора! Очей очарованье!

Приятна мне твоя прощальная краса —

Люблю я пышное природы увяданье,

В багрец и в золото одетые леса…

Пылко, страстно, по велению своей благородной, чистой натуры воспринял поэт идеи политической свободы. Эти идеи дороги Пушкину:

Хочу воспеть свободу миру,

На тронах поразить порок.

Отдавая дань классицизму, он пишет оду «Вольность» и посвящает ее свободе:

Самовластительный злодей!

Тебя, твой трон я ненавижу,

Твою погибель, смерть детей

С жестокой радостию вижу.

Это уже четкая гражданская позиция человека. А очень скоро, сбросив «с плеч долой обузу» классицизма, Пушкин формирует свое политическое кредо.

…Я не рожден царей забавить

Стыдливой лирою своей.

И зазвучат стихи, направленные против сильных мира сего. Близкий друг декабристов, Пушкин служение отчизне понимал как служение свободе. Никогда не перестанут быть свежими и первозданными, как бы написанными только сегодня строки:

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!

Пушкин умел любить достойных, близких по духу людей. Он был верен прочной, неподдельной дружбе и посвятил ей немало взволнованных строк. Сколько нежности вложено в обращение к Пущину: «Мой первый друг, мой друг бесценный…»

Мне кажется, я вижу горящие глаза Пушкина, когда он восклицает:

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Он, как душа, неразделим и вечен…

Но жизнь многогранна. И не последнее место занимают в жизни человека добрые чувства любви, нежности, верности. Какими ласковыми, какими прекрасными словами Пушкин обращается к няне:

Подруга дней моих суровых,

Голубка дряхлая моя!

Одна в глуши лесов сосновых

Давно, давно ты ждешь меня.

Жаль, очень жаль, что в нашей обыденной жизни мы редко находим эти добрые слова для наших близких.

А им бы ничего другого и не надо от нас!

Пушкин, художник по натуре, был поклонником всего прекрасного. Красота трогала, восхищала, захватывала его и вызывала чувство благоговейного преклонения:

Могу ль на красоту взирать без умиленья,

Без робкой нежности и тайного волненья.

Любовь для поэта — глубокое, сложное чувство, где переплетаются и восторг и страдание. Она охватывает душу незабываемо прекрасными воспоминаниями, полными и сердечного умиления, и печали:

Мой милый друг, не мучь меня, молю:

Не знаешь ты, как сильно я люблю,

Не знаешь ты, как тяжко я страдаю.

Пушкин часто размышлял над смыслом жизни. Он писал:

Что в имени тебе моем?

Оно умрет, как шум печальный…

Но его согревало сознание того, что жизнь свою он посвятил служению народу. Поэт был уверен, что народ будет его помнить и любить:

Скажи: есть память обо мне,

Есть в мире сердце, где живу я…

За долгие годы, прошедшие со дня гибели Пушкина, многое в мире до неузнаваемости изменилось. Иной стала родина поэта, новые люди со своими радостями и печалями живут на ее просторах. Но имя Пушкина не только не потеряло своего обаяния и лучезарности, а стало еще ближе и роднее.