Владимир Владимирович Маяковский
«Мой Маяковский»
Имя поэта Владимира Маяковского воспринималось как знамя нового искусства. Поэтому он не знал равнодушия: сразу обрел страстных поклонников и не менее страстных ниспровергателей своего таланта.
Владимир Владимирович Маяковский начал свою поэтическую деятельность в рамках литературной группы кубофутуристов. В эту группу входили также Д. Бурлюк, А. Крученых, В. Хлебников. В манифесте под вызывающим названием «Пощечина общественному вкусу» (1913) кубофутуристы объявили об отрицании всех ценностей прошлого: «Только мы — лицо нашего времени… Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности». В эпатирующей манере они обрушились на мораль и образ жизни буржуазного общества.
В ранней поэме Маяковского «Облако в штанах» (1914−1915) в четырех частях-криках поэт потребовал: «Долой вашу любовь!», «Долой ваше искусство!», «Долой вашу религию!». Маяковским руководила острая боль за унижение человеческого достоинства, с которым он повсеместно сталкивался в окружающей жизни. Неудивительно, что события 1917 года горячо приветствовались поэтом: «Моя революция. Пошел и стал работать». Он искренне и глубоко поверил в утопические лозунги нового времени, воспел русскую и мировую революции, строительство социализма в России. Маяковский жестоко высмеивал врагов революции:
Я мерею
по коммуне
стихов сорта,
в коммуну
душа
потому влюблена,
что коммуна,
по-моему,
огромная высота,
что коммуна,
по-моему,
глубочайшая глубина.
Я думаю, Маяковский имел полное право заявить: «Я всю свою звонкую силу поэта тебе отдаю, атакующий класс!"
Владимир Маяковский был драматургом («Мистерия Буфф», «Клоп», «Баня»), автором поэм («Про это», «Люблю», «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо», «Во весь голос») и множества лирических стихотворений. Но он не гнушался и каждодневной работы журналиста, оратора, чтеца собственных произведений. Во время своих бесчисленных поездок по стране поэт сочинял подписи и плакаты, рекламу
Дело здесь не только в том, что к концу 20-ых годов взгляды и идеалы Маяковского постепенно перестали совпадать с политикой и позицией партии и государства. Дело, мне кажется, в том, что поэзия не терпит над собой насилия. Теория «социального заказа» была несовместима с внутренней позицией свободного художника, без которой творчество немыслимо.
«Я себя смирял, — признавался Маяковский, — наступал на горло собственной песне». Подобные ситуации не проходят безнаказанно, даже для такого могучего таланта, каким обладал этот талантливый поэт.
Поистине «насмешкой горькою обманутого сына над промотавшимся отцом» звучат сегодня немногие политические стихи Маяковского. В поэме «Во весь голос», обращаясь к потомкам, он сравнивает свои строки с различными родами войск. Но подозревал ли Маяковский, что и его армия воюет за неправое дело? Не сбылись его оптимистические прогнозы. Не так, как он хотел, оценивают потомки его время:
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
Я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
Трагическая развязка, связанная с клубком творческих и личных причин, наступила 14 апреля 1930 года:
Твой выстрел был подобен Этне
В предгорье трусов и трусих.
(Б. Пастернак).
Прошло пять лет и на всю страну прозвучали слова Сталина: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом советской эпохи». Несколько десятилетий это высказывание препятствовало объективному восприятию судьбы и наследия поэта. Если в прошлые годы преувеличивали их значение, то в нынешние — часто преуменьшают. Выпячивание на первый план агитационных и политических мотивов в творчестве Маяковского мешало должным образом оценивать его художественные достоинства: яркое лирическое дарование, неповторимую оригинальность и красоту его метафор и гипербол, свежесть и уникальность языка и стиха. Хорошо, что сейчас творчество