«Образы русских женщин в творчестве Некрасова»

Лирику поэта отличает обилие героев. И крестьянин, и ямщик, и разночинец-бедняк обретали в его стихах свой голос. Но нет среди них такого, который оказался бы более хватающим за душу, чем голос русской женщины. Недаром на похоронах поэта две женщины несли венок «От русских женщин».

Даже образ Музы оказался под пером Некрасова «сестрой родной» крестьянки, обретая черты русской женщины, плачущей женщины:

Вчерашний день, часу в шестом,
Зашел я на Сенную;
Там били женщину кнутом,
Крестьянку молодую.
Ни звука из ее груди,
Лишь бич свистал, играя…
И музе я сказал: «гляди!
Сестра твоя родная!»

Некрасов утверждал, что страдания его матери пробудили в нем протест против угнетения женщин. Задумываясь о ее судьбе, он еще в молодые годы научился сочувствовать бесправным женщинам. Особенно горячее сочувствие вызывали у него крепостные крестьянки:

Три тяжкие доли имела судьба,
И первая доля: с рабом повенчаться,
Вторая — быть матерью сына раба,
А третья — до гроба рабу покоряться…

Русская женщина в произведениях Некрасова во всем разнообразии своих судеб. Некрасов все время стремится расширить значение образов своих героинь, он все время думает о русской женской доле: труженицы, матери, солдатки, вдовы.

Возьмем поэму «Мороз, Красный нос» и рассмотрим повнимательнее ее героиню. В центре поэмы образ Дарьи, мир ее чувств, настроений, образ «величавой славянки». Они переданы то как мечты, то как воспоминания. Перед глазами гибнущей, застывающей Дарьи проходит ее жизнь в работе, в трудностях, в горе, в радости. Героиня поэмы почти сливается с природой. Кажется сначала, что это выдумка. Но Мороз в поэме — это силы, природы, могучие и величественные. Дарья, войдя в сказочный лес, сливается с этим миром, остается в нем.

осле суда над декабристами, сосланными на каторгу последовали их жены: Е.И. Трубецкая, М.Н. Волконская, Е.П. Нарышкина и другие. Последовали в Сибирь, оставив удобную и богатую, светскую жизнь, покинув детей, родных, презрев все-все, не страшась своей судьбы, вопреки угрозам, принимавшимся властями. Некрасов написал об этих женщинах поэму, следую запискам.

Главное в поэме («Русские женщины») — это, по-моему, становление и перестройка духовного мира героинь. С.Н. Раевская возмущалась: «Рассказ, который он вкладывает в уста моей сестры, был бы вполне уместен в устах какой-нибудь мужички».

Но поэт не исказил ничего. Он выявил те черты (опираясь на записки самой княжны), которые превращали «декабристок» в «русских женщин». Княжна Волконская становится «мужичкой», сказавшей такие слова:

Пусть много скорбей тебе пало на часть,
Ты делишь чужие печали,
И где мои слезы готовы упасть,
Твои уж давно там упали!
Ты любишь несчастного, русский народ!
Страдания нас породнили.

«Самоотвержение, высказанное ими, — писал о декабристках Некрасов, — останется навсегда свидетельством великих душевных сил, присущих русской женщине…»

Особое место занимает образ крестьянки Матрены Тимофеевны в поэме «Кому на Руси жить хорошо». Образ русской женщины все еще влечет Некрасова. Он рисует совершенно необычный характер. Матрена Тимофеевна — умный, самоотверженный человек, у нее «гневное» сердце, ее характер складывается в преодолении трудностей. Матрена Тимофеевна — «губернаторша», но она тоже человек из толпы. Образ ее создан так, что она все испытала, побыла во всех состояниях, в каких могла побывать русская женщина. Сколько страданий изображается в главе «Крестьянка»:

Нет косточки не ломаной,
Нет жилочки не тянутой, —
Говорит Матрена о себе. Но русская все выдерживает.

И страшно становится, если подумать, сколько было таких судеб!

Неизменным остается для Некрасова и образ матери. Он воплощает его в поэме «Мать»:

Благослови, родная: час пробил!
В груди кипят рыдающие звуки,
Пора, пора им вверить мысль мою!
Твою любовь, твои святые муки,
Твою борьбу — подвижница, пою!

Мать — последнее прибежище перед лицом всех лишений, существо, которое все простит, утешит. Много размышляет поэт о женской судьбе. Отсюда и разнообразие характеристик: бытовое — «баба» и величественное «красивая и могучая славянка», «матка» и торжественное — «женщина русской земли».

В заключение нельзя не припомнить стихотворение «Убогая и нарядная». В нем говорится о проститутках, о так называемых «падших женщинах». Я не зная, можно ли причислить их к русским женщинам, мне просто жаль их. Загубленная жизнь, тысячи загубленных жизней.

Все говорит о том, что трудно жить женщине, может, даже труднее, чем самому несчастному крестьянину:

Ключи от счастья женского…
Заброшены, потеряны у Бога самого!