«Собственные ответы на вечную загадку произведений Бунина»

В повести «Суходол» Бунин рисует картину обнищания и вырождения дворянского рода Хрущевых. Когда богатые, знатные и могущественные, они переживают период упадка. Это своеобразные «унесенные ветром» - люди, которые не смогли приспособиться к условиям, которые изменились, которые полностью принадлежат прошлому: «Легко сказать - начинать жить по-новому!». По-новому жить стоило и господам, а они и по-прежнему не умели. Смерть дедушки Петра Кирилловича, война, пожары, слухи о реформе, надвигающейся отмене крепостного права - все это положило начало разрушению усадьбы и сказалось на душевном состоянии ее обитателей: «… быстро изменило лица и души господ, лишило их молодости, беззаботности, бывший вспыльчивости и отходчивости, а дало злобу, тоску, сильную придирчивость друг к другу… ». Томительно, серо и однообразно текут дни мелкопоместных дворян. Между тем жизнь постоянно требует от них решительных действий - нужно спасать имение, обремененное долгами.

Бунин с горечью рассказывает о жалких попытках братьев Хрущевых восстановить прежнее благосостояние семьи. Но ни Петр Петрович, ни Аркадий Петрович не обладают необходимой деловой хваткой, смекалкой, энергией и практическим умом. Их предприятие (афера с лошадьми) терпит сокрушительный крах и приносит только убытки. Не в состоянии они оказываются и вести хозяйство: «А в хозяйстве братья только мешали друг другу. Один был нелепо жаден, строг и подозрителен, другой - нелепо щедр, добр и доверчив. Естественно, что раздор между ними рос, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не погиб внезапно и нелепо (как все умирали в Суходоле) Петр Петрович. Усадьба осталась в руках беззаботного и легкомысленного Аркадия Петровича. Естественно, что его судьбой стало окончательное обнищание и разрушение. Наверное, все это не стоило бы внимания писателя, если бы не было характерным для страны в целом. Одичание в Суходоле - типичная картина для России того времени, где насчитывались сотни и тысячи подобных имений. С поразительными наблюдательностью и бдительностью Бунин очерчивает черты помещиков, которые разоряются: нежизнеспособными, пассивными, живущими воспоминаниями и остатками былой роскоши. Очень тяжело, в большой нищете доживают свой век последние жительницы барыня Клавдия Марковна, тетя Тоня и Наталья. Их судьбой стали заботы о ежедневной пище, ссоры, обсуждения снов и вздохи о прошлом. Вот как рисует Бунин картину их жизни: «Долги, тяжелые были дождливые осени, снежные зимы в Суходоле. Холодно, голодно было в пустом доме, который разрушается. Заметали его метели, насквозь продувал морозный сарматский ветер. А курить - курили очень редко. По вечерам скудно светила из окон, из горницы старой барыни, - единственной жилой горницы, - жестяная лампочка». Естественно, Что Суходол ждала жалкая и бесславная судьба - полное исчезновение с лица земли. Потомки суходольцев мало знают о своих предках. Более того, порой думают: «Да полно, жили ли они?». Время сравняло с землей их могилы. «Знаешь только одно: вот где-то здесь близко. И сидишь, думаешь, силясь представить себе всеми забытых Хрущевых. И то бесконечно далеким, то таким близким начинает казаться их время. Отчего же так «жидкие на расправу» оказались «потомки степных кочевников»?



Ведь род их был древним и знатным, гордился он воеводами, стольниками, ближайшие советниками и даже родственниками царей. Писатель не дает прямого ответа на этот вопрос, потому что сделать это непросто. Он отмечает, что среди потомков западных рыцарей такого быть не могло: «Не мог бы потомок рыцарей сказать, что за полвека почти исчезло с лица земли целое сословие, что столько нас выродилось, сошло с ума, наложило руки на себя, спилось, опустилось и просто потерялось где-то. Не мог бы признаться, как признаюсь я, что не имеем даже малейшего точного понятия о жизни не только предков наших, но и прадедов, что с каждым днем все труднее становится нам воображать даже то, что было полвека назад!». Сколько боли и горечи звучит в словах писателя! За родную страну, что опасно больна, потому что даже один такой Суходол подобен гнойной язве на ее теле, о своих соотечественников, которым словно суждено быть «Иванами, которые родства не помнят» за годы медленного вымирания целого сословия, к которому принадлежал и сам Бунин. Но все меняется: там, где когда-то шумели дремучие леса, раскинулись необозримые поля, выросли шумные города, которым в будущем тоже суждено исчезнуть с лица земли. Так и время мечтателей и романтиков, привыкших к роскоши и праздности, сменяется веком деловых людей, веком стали и машин, веком капитала. А помещики, которые разоряются, представители России, уходят в прошлое, сменяются новыми хозяевами жизни.

В своем освещении темы любви, Бунин раскрывается как человек удивительного таланта, тонкий психолог, умеющий передать состояние души, израненной любовью. Писатель не избегает сложных, откровенных тем, изображая в своих рассказах самые личные человеческие переживания. На протяжении столетий многие художники слова посвящали свои произведения великому чувству любви, и каждый из них находил нечто неповторимое, индивидуальное в этой теме. Особенность же Бунина-художника состоит в том, что он считал любовь трагедией, катастрофой, сумасшествием, великим чувством, способным и беспредельно возвысить, и уничтожить человека. Любовь - таинственная стихия, изменяет жизнь человека, придает его судьбе неповторимость на фоне обыкновенных житейских историй, наполняющая особым смыслом его земное существование. Эта тайна бытия становится темой бунинского рассказа «Грамматика любви» (1915). Герой произведения, некто Ивлев, заехав по пути в дом недавно умершего помещика Хвощинского, рассуждает о любви непонятной, которая изменила всю человеческую жизнь - и все из-за странного обаяния горничной Лушки, в которую был влюблен Хвощинский. Загадка здесь, скорее, таится не в виде Лушки, что «совсем некрасива была собой», а в характере самого помещика, который боготворил свою любимую. Что за человек был Хвощинский? «Безумный или просто какая потрясенная, вся на одном сосредоточенная душа?»

По мнению соседей-помещиков. Хвощинский «слыл в уезде за редкого умника. И вдруг свалилась на него эта любовь, эта Лушка, потом неожиданная смерть ее, - и все пошло прахом: он затворился в доме, в той комнате, где жила и умерла Лушка, и больше двадцати лет просидел на ее кровати. Чем можно назвать это двадцатилетнее затворничество? Безумием? Для Бунина ответ на этот вопрос вовсе не однозначен. Судьба Хвощинского странно завораживает и беспокоит Ивлева. Он понимает, что Лушка вошла навсегда в его Хвощинского, жизнь, разбудила в нем чувство сложное, почти святое. Что заставило Ивлева купить у наследника Хвощинского «за дорогую цену» маленькую книжку «Грамматика любви», с которой не расставался старый помещик, лелея воспоминания о Лушке? Ивлев хотел бы понять, чем была наполнена жизнь влюбленного безумца, чем питалась долгие годы его осиротевшая душа. И вслед за героем рассказа раскрыть тайну этого необъяснимого чувства захотят «внуки и правнуки, что услышали предание сладкое «о сердцах тех, которые любили», а вместе с ними и читатель бунинского произведения. Попытка автора понять природу любовного чувства содержится и в рассказе «Солнечный удар» (1925). «Странное приключение» потрясает душу поручика. Расставшись с прекрасной незнакомкой, он не может найти покой. При мысли о невозможности вновь встретить эту женщину он чувствует боль и ненужность дальнейшей жизни без нее, его охватил ужас, отчаяние. Автор убеждает читателя в серьезности чувств, пережитых героем повествования.

Поручик ощущает себя страшно несчастным. Глубина духовного прозрения героя ясно выражена в финальной фразе рассказа, когда он сидел под навесом на палубе, чувствуя себя постаревшим на десять лет. Как объяснить то, что случилось с ним? Может быть, герой соприкоснулся с тем великим чувством, что люди называют любовью, и ощущение невозможности потери привело его к осознанию трагичности бытия? Мучения любящей души, горечь потерь, сладкая боль воспоминаний - такие незаживающие раны оставляет в судьбах бунинских героев любовь, и время не властно над ним. В рассказе «Темные аллеи» (1935) изображена случайная встреча людей, любивших друг друга тридцать лет назад. Казалось бы, ситуация достаточно заурядная: молодой дворянин легко расстался с влюбленной в него крепостной девушкой Надеждой и женился на женщине своего круга. А Надежда, получив от господ вольную, стала хозяйкой постоялого двора, не вышла замуж, не имела семьи, детей, не получила обычного жизненного счастья. Она признается Николаю, что все это время жила одним и простить его не могла. И не было у нее ничего дороже его на свете, как в ту пору, так и потом. Она не могла изменить себя, изменить свое чувство. А Николай Алексеевич понял, что потерял в Надежде «самое дорогое, что имел в жизни». Но это было минутным прозрением, и, оставляя постоялый двор, он стеснялся своих слов и действий, того, что поцеловал руку. Ему трудно было представить Надежду своей женой, хозяйкой петербургского дома, матерью своих детей. Этот господин придает слишком большое значение сословным предрассудкам, отвергает настоящее чувство. Но он расплатился за свое малодушие отсутствием личного счастья. Как по-разному осмысливают то, что с ними случилось, герои рассказа! Для Николая Алексеевича это «история пошлая, обыкновенная», а для Надежды - не умирающие воспоминания, многолетняя преданность любви.