«РЕВОЛЮЦИЯ 1917 г. В ПИСЬМАХ, ДНЕВНИКАХ, ВОСПОМИНАНИЯХ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ (По творчеству И. Бунина)»
Сочинение
Высоко нес я стяг любви...
И. Бунин
Известно, что уже после смерти мужа, перебирая его бу¬маги, Вера Николаевна Бунина обнаружила листок, вырван¬ный из тетради. На нем Иван Бунин написал: «Замечатель¬но! Все о прошлом, о прошлом думаешь и чаще всего все об одном и том же прошлом: об утерянном, пропущенном, счас¬тливом, неоцененном, о непоправимых поступках своих, глу¬пых и даже безумных, об оскорблениях, испытанных по при¬чине своих слабостей, своей бесхарактерности, недальновид¬ности и неотмщенности за эти оскорбления, о том, что слиш¬ком многое прощал, не был злопамятен, да и до сих пор таков. А ведь вот-вот все, все поглотит могила!»
В этой краткой исповеди я вижу ключ к разгадке харак¬тера И. Бунина, ключ к его оценке исторических событий, свидетелем которых ему пришлось стать. К революции в Рос¬сии он относился однозначно отрицательно. Когда, будучи уже в эмиграции, он узнал о Кронштадтском мятеже из эми¬грантских газет, которые раздули из этого события настоя¬щую сенсацию: «У большевиков остались лишь Москва и Пе¬тербург», — то весьма спокойно на это отреагировал. Он за¬писал в дневник:
«. Все уже совсем уверены: «Начало конца». Я сомневался... Нынче проснулся, чувствуя себя особо трез¬вым к Кронштадту. Что пока в самом деле случилось?.. Нынче «Новости» опять — третий номер подряд — яростно рвут «претендентов на власть», монархистов. Делят, сукины дети, «еще не убитого медведя».
« О Савинкове: читал доклад своей дея¬тельности у Чайковского, — грубое хвастовство — «я организовал 88 пунктов восстаний, в известный момент они все разом ударят...» Парижской интеллигенции грозил: «Мы вам покажем, болтунам!» С языка не сходит «мужик» — «все через него и для него», «народ не хочет генералов»
И. Бунин
Известно, что уже после смерти мужа, перебирая его бу¬маги, Вера Николаевна Бунина обнаружила листок, вырван¬ный из тетради. На нем Иван Бунин написал: «Замечатель¬но! Все о прошлом, о прошлом думаешь и чаще всего все об одном и том же прошлом: об утерянном, пропущенном, счас¬тливом, неоцененном, о непоправимых поступках своих, глу¬пых и даже безумных, об оскорблениях, испытанных по при¬чине своих слабостей, своей бесхарактерности, недальновид¬ности и неотмщенности за эти оскорбления, о том, что слиш¬ком многое прощал, не был злопамятен, да и до сих пор таков. А ведь вот-вот все, все поглотит могила!»
В этой краткой исповеди я вижу ключ к разгадке харак¬тера И. Бунина, ключ к его оценке исторических событий, свидетелем которых ему пришлось стать. К революции в Рос¬сии он относился однозначно отрицательно. Когда, будучи уже в эмиграции, он узнал о Кронштадтском мятеже из эми¬грантских газет, которые раздули из этого события настоя¬щую сенсацию: «У большевиков остались лишь Москва и Пе¬тербург», — то весьма спокойно на это отреагировал. Он за¬писал в дневник:
«. Все уже совсем уверены: «Начало конца». Я сомневался... Нынче проснулся, чувствуя себя особо трез¬вым к Кронштадту. Что пока в самом деле случилось?.. Нынче «Новости» опять — третий номер подряд — яростно рвут «претендентов на власть», монархистов. Делят, сукины дети, «еще не убитого медведя».
« О Савинкове: читал доклад своей дея¬тельности у Чайковского, — грубое хвастовство — «я организовал 88 пунктов восстаний, в известный момент они все разом ударят...» Парижской интеллигенции грозил: «Мы вам покажем, болтунам!» С языка не сходит «мужик» — «все через него и для него», «народ не хочет генералов»